еси, егда во страсѣ Божіи жительствовалъ. Егдажъ надутъ[1] отъ нихъ и прельщенъ, что получилъ еси? вмѣсто мужества твоего и храбрости, бѣгунъ предъ врагомъ и хороняка…[2] Царь Великій Христіанскій!.. предъ Бусурманскимъ волкомъ,[3] иже прежде предъ нами мѣста не нашелъ и на дикомъ полѣ, бѣгая. А за совѣтомъ любимыхъ твоихъ ласкателей и за молитвами Чудовскаго Левки и прочихъ вселукавыхъ[4] Мниховъ, что добраго и полезнаго и похвальнаго и Богу угоднаго пріобрѣлъ еси? Развѣ спустошеніе земли твоея, ово отъ тебя самого съ Кромѣшники твоими, ово отъ предреченнаго пса Бусурманскаго, — и къ тому злую славу отъ окрестныхъ сусѣдовъ, и проклятіе и нареканіе слезное ото всего народу? И что еще прегоршаго и срамотнѣйшаго и ко слушанію претягчайшаго: самое отечество твое, превеликое мѣсто и многонародное, градъ Москва, во вселенной славный, созженъ и потребленъ со безчисленными народы Христіанскими[5] внезапу....110) О бѣда претягчайшая и ко слышанію жалостная! Али не часъ было образумитися и покаятися къ Богу, яко Манасія, и отклонити волю естественнаго самовластія по естеству ко своему Сотворителю, искупившему насъ наидражайшею[6] кровію своею, нежели то самовластіе со произволеніемъ самовольнымъ покоряти чрезъ естество супостату человѣческому и внимати вѣрнымъ слугамъ его, глаголю, презлымъ ласкателемъ его?
