повѣтреннѣйшъ[1] быти можетъ), яже ему уже клеветаша и сикованціи[2] во уши шептаху заочно на оныхъ святыхъ мужей, паче же шурья его и другіе съ ними нечестивые губители всего тамошняго Царства. Чего же ради сіе творяху? Того ради воистинну: да не будетъ обличена злостъ ихъ и да невозбранно будетъ имъ всѣми нами владѣти, и судъ превращающе, посулы грабити и другія злости плодити[3] скверныя, пожитки свои умножающе. Что же клевещутъ и шепчутъ во ухо? Тогда Цареви жена умре:106)7 Авг. 1560. они же рѣша, аки бы счаровали ее оные мужи: (подобно, чему сами искусны и во что вѣруютъ, сіе на святыхъ мужей и добрыхъ возлагали). Царь же, буйства исполнився, абіе имъ вѣру ялъ.[4] Услышавъ же сіе, Селивестръ и Алексѣй начаша молити, ово эпистоліями посылающе, ово чрезъ Митрополита Русскаго, да будетъ очевистное глаголаніе съ ними. „Не отрицаемся, рече, аще повинни будемъ, смерти; но да будетъ судъ явственный предъ тобою и предо всѣмъ Сенатомъ твоимъ.“
Презлые же къ сему что умышляютъ? Эпистолій не допущаютъ до Царя; Епископу старому запрещаютъ и грозятъ; Цареви же глаголютъ: „Аще, рече, припустишь ихъ къ себѣ на очи, очаруютъ тебя и дѣтей твоихъ; а къ тому, любяще ихъ все твое воинство и народъ, нежели тебя самого, побіютъ тебя и насъ каменіемъ. Аще ли и сего не будетъ: обвяжутъ тя паки и покорятъ
