оставляли предметы, бывшiе въ употребленiи. Изображенiе сихъ орудiй помѣщено въ IV главѣ.
Обычай класть въ гробы покойковъ любимѣйшiя ими вещи, изъ особаго пониманiя народомъ загробной жизни, сохранился еще и донынѣ, въ большей или меньшей степени, въ разныхъ мѣстностяхъ Россiи. Нашъ бѣлорусскiй народъ также не чуждъ этимъ вѣрованiямъ, кои въ особенности рельефно обрисовываются при празднованiи имъ Троициныхъ дней и при совершаемыхъ въ Духовъ день поминкахъ[1].
Но чѣмъ народъ менѣе развить, чѣмъ менѣе усвоилъ онъ ученiе нашей церкви, тѣмъ болѣе сохранилось въ немъ языческихъ вѣрованiй предковъ, тѣмъ легче обычаями его объяснить значенiе археологическихъ находокъ. Относительно обычая класть въ гроба покойниковъ любимѣйшiя ихъ вещи и вообще относительно представленiя загробной жизни, согластно съ древними языческими понятiями, мордовцы Пензенской губ. представляютъ, самые поразительныя образцы. Крестьяне этой губернiи, какъ и нашъ бѣлорусскiй народъ, убѣждены, что покойники за гробомъ также ѣдятъ и пьютъ, какъ и въ здѣшней жизни. Поэтому каждому умершему всегда кладутъ въ гробъ тѣ предметы, которые онъ любилъ. Такъ напримѣръ, если умершiй любилъ курить, то кладутъ съ нимъ въ гробъ трубку, ежели любилъ плесть лапти, кладутъ качедыкъ; женщинамъ кладутъ иглу съ ниткой, лоскуть холста и т. д. Но мордвинскiя вѣрованiя о загробной жизни еще характеристичнѣе обрисовываются въ празднованiи этимъ народцемъ сороковаго дня.
Празднества эти такъ интересны, что читатели наши, безъ сомнѣнiя, не посѣтуютъ на насъ за это маленькое отступленiе, и потому продолжаемъ. Каждый умирающiй и умирающая, разумѣется взрослые, предъ смертiю, назначаютъ себѣ намѣстниковъ, называемыхъ по мордовски озай-васта (отъ слова какъ-сижу), которые въ сороковой день представляетъ собою умершаго. Озай-васта выбирается обыкновенно умирающимъ изъ самыхъ близкихъ друзей его. Съ вечера наканунѣ сороковаго дня, всѣ родственники покойнаго собираются въ тотъ домъ, гдѣ устраиваются поминки, и приносятъ съ собою что нибудь изъ съѣстнаго, но непременно въ деревянныхъ чашкахъ. Потомъ хозяева дома ставятъ среди избы брагу въ кадушкѣ, и всѣ начинаютъ ее распивать чашками, вмѣстѣ съ ними и озай-васта, виновникъ празднованiя, главное лицо, на которое обращается вниманiе всѣхъ. Утромъ поминки идутъ своим чередомъ: ѣдятъ, пьютъ водку и брагу, и пьяные пляшутъ. Послѣ обѣда настаетъ пора разставаться съ мнимымъ покойникомъ, пора проводить его въ могилу, въ новое его жилище. Для этого озай-васта, сидѣвшiй до того времени въ переднемъ углу, на подушкѣ, садится на приготовленную нарочно для сего случая скамью среди избы. Среди же избы ставятъ длинную палку, упирая ее однимъ концомъ въ полъ, а другимъ въ потолокъ, и прилепляютъ
- ↑ 1-й главѣ этого сочинения мы привели любопытное указанiе на находки въ гробахъ покойниковъ не только вещей, но даже серебряныхъ и мѣдныхъ монетъ. А. С.
оставляли предметы, бывшие в употреблении. Изображение сих орудий помещено в IV главе.
Обычай класть в гробы покойков любимейшие ими вещи, из особого понимания народом загробной жизни, сохранился еще и доныне, в большей или меньшей степени, в разных местностях России. Наш белорусский народ также не чужд этим верованиям, кои в особенности рельефно обрисовываются при праздновании им Троициных дней и при совершаемых в Духов день поминках[1].
Но чем народ менее развить, чем менее усвоил он учение нашей церкви, тем более сохранилось в нём языческих верований предков, тем легче обычаями его объяснить значение археологических находок. Относительно обычая класть в гроба покойников любимейшие их вещи и вообще относительно представления загробной жизни, согластно с древними языческими понятиями, мордовцы Пензенской губ. представляют, самые поразительные образцы. Крестьяне этой губернии, как и наш белорусский народ, убеждены, что покойники за гробом также едят и пьют, как и в здешней жизни. Поэтому каждому умершему всегда кладут в гроб те предметы, которые он любил. Так например, если умерший любил курить, то кладут с ним в гроб трубку, ежели любил плесть лапти, кладут качедык; женщинам кладут иглу с ниткой, лоскуть холста и т. д. Но мордвинские верования о загробной жизни еще характеристичнее обрисовываются в праздновании этим народцем сорокового дня.
Празднества эти так интересны, что читатели наши, без сомнения, не посетуют на нас за это маленькое отступление, и потому продолжаем. Каждый умирающий и умирающая, разумеется взрослые, пред смертию, назначают себе наместников, называемых по мордовски озай-васта (от слова как-сижу), которые в сороковой день представляет собою умершего. Озай-васта выбирается обыкновенно умирающим из самых близких друзей его. С вечера накануне сорокового дня, все родственники покойного собираются в тот дом, где устраиваются поминки, и приносят с собою что-нибудь из съестного, но непременно в деревянных чашках. Потом хозяева дома ставят среди избы брагу в кадушке, и все начинают ее распивать чашками, вместе с ними и озай-васта, виновник празднования, главное лицо, на которое обращается внимание всех. Утром поминки идут своим чередом: едят, пьют водку и брагу, и пьяные пляшут. После обеда настает пора расставаться с мнимым покойником, пора проводить его в могилу, в новое его жилище. Для этого озай-васта, сидевший до того времени в переднем углу, на подушке, садится на приготовленную нарочно для сего случая скамью среди избы. Среди же избы ставят длинную палку, упирая ее одним концом в пол, а другим в потолок, и прилепляют
- ↑ 1-й главе этого сочинения мы привели любопытное указание на находки в гробах покойников не только вещей, но даже серебряных и медных монет. А. С.
