Страница:Сементовский, А. М. - Белорусские древности (СПб., 1890).djvu/37

Эта страница не была вычитана


признаетъ за эмблему или символнческiй знакъ достоинства погребеннаго (рис. 4).

Рис 4.
Рис 5.

Бердышекъ этотъ безъ сомнѣнiя, принадлежiтъ бронзовому перiоду и составляетъ довольно рѣдкую находку которою впрочемъ нисколько не подтверждается мнѣнiе нѣкоторыхъ археологовъ, что обрядъ сожженiя тѣла принадлежалъ исключительно лицамъ значительнымъ[1].

Луи Фигье въ своемъ сочиненiи „Первобытный человѣкъ“ относительно погребенiя въ бронзовую эпоху, между прочимъ говоритъ: „Вообще въ бронзовую эпоху мертвыхъ хоронили въ погребальныхъ покояхъ, а иногда въ видѣ исключенiя ихъ сожигали. Благочестивое обыкновенiе класть подлѣ труповъ оружiе или утварь, служившiя усопшимъ, при ихъ жизни, соблюдалось постоянно“. Замѣтимъ только, что съ этой эпохи (рѣчь идетъ о второмъ перiодѣ бронзовой эпохи) стали часто класть въ могилы топоры и орудiя размѣровъ меньшихъ противу употребляемыхъ въ житейскомъ быту. Топоры маленькiе, топоры ex voto (по обѣту, заповѣдные). По этому мнѣнiе г. Кусцинскаго, что найденная близь г. Лепеля, въ зольницѣ маленькая бронзовая сѣкира или бердышекъ, по просту топорикъ, есть особый знакъ достоинства погребеннаго въ курганѣ лица, едвали можно считать вѣрнымъ. Нельзя также сказать: чтобы находки малыхъ топориковъ, были особенно рѣдки. Графъ Адамъ Платеръ, въ окрестностях Креславки, динабургскаго уѣзда, на берегахъ рѣки 3. Двины находилъ много такихъ вещицъ[2]. Это обстоятельство еще болѣе колеблетъ приведенное мнѣнiя г. Кусцинскаго. Въ Бѣлоруссiи существовалъ обычай, еще доселѣ не вездѣ покинутый, класть въ могилы любимыя покойниками вещи, или оружiя ремеслъ; такъ пьяницамъ клали бутылку водки, охотникамъ — ружье, лѣстнику — топоръ, ткачу бедро и т. п.

Въ одномъ курганѣ на землѣ государственныхъ крестьянъ Заболотскаго общества, въ урочищѣ Княгинки, г. Кусцинскiй нашелъ при покойникѣ желѣзный брдышъ и такое же копье. Самое названiе этой мѣстности наводитъ на ту мысль, что тутъ хоронились какiе нибудь князья или начальники провинцiи, при которыхъ, какъ знакъ военной власти, оставляли военное оружiе (рис. 5 и 6).

  1. См. „Обозрѣнiе Исторiи Бѣлоруссiи“, С. Турчиновича. Спб. 1857 г., стр. 5.
  2. „Живописная Россiя“, томъ III, стр. 24.
Тот же текст в современной орфографии

признает за эмблему или символнческий знак достоинства погребенного (рис. 4).

Рис 4.
Рис 5.

Бердышек этот без сомнения, принадлежит бронзовому периоду и составляет довольно редкую находку которою впрочем нисколько не подтверждается мнение некоторых археологов, что обряд сожжения тела принадлежал исключительно лицам значительным[1].

Луи Фигье в своем сочинении „Первобытный человек“ относительно погребения в бронзовую эпоху, между прочим говорит: „Вообще в бронзовую эпоху мертвых хоронили в погребальных покоях, а иногда в виде исключения их сожигали. Благочестивое обыкновение класть подле трупов оружие или утварь, служившие усопшим, при их жизни, соблюдалось постоянно“. Заметим только, что с этой эпохи (речь идет о втором периоде бронзовой эпохи) стали часто класть в могилы топоры и орудия размеров меньших противу употребляемых в житейском быту. Топоры маленькие, топоры ex voto (по обету, заповедные). По этому мнение г. Кусцинского, что найденная близ г. Лепеля, в зольнице маленькая бронзовая секира или бердышек, попросту топорик, есть особый знак достоинства погребенного в кургане лица, едвали можно считать верным. Нельзя также сказать: чтобы находки малых топориков, были особенно редки. Граф Адам Платер, в окрестностях Креславки, динабургского уезда, на берегах реки 3. Двины находил много таких вещиц[2]. Это обстоятельство еще более колеблет приведенное мнения г. Кусцинского. В Белоруссии существовал обычай, еще доселе не везде покинутый, класть в могилы любимые покойниками вещи, или оружия ремесл; так пьяницам клали бутылку водки, охотникам — ружье, лестнику — топор, ткачу бедро и т. п.

В одном кургане на земле государственных крестьян Заболотского общества, в урочище Княгинки, г. Кусцинский нашел при покойнике железный брдыш и такое же копье. Самое название этой местности наводит на ту мысль, что тут хоронились какие нибудь князья или начальники провинции, при которых, как знак военной власти, оставляли военное оружие (рис. 5 и 6).

  1. См. „Обозрение Истории Белоруссии“, С. Турчиновича. Спб. 1857 г., стр. 5.
  2. „Живописная Россия“, том III, стр. 24.