высѣчена остальная часть креста, отломанъ, и мы никакъ не могли отыскать его между множествомъ гранитныхъ обломковъ, лежащихъ вокругъ описываемаго камня.
Витебскiй крестовый камень въ весеннее и осеннее полноводiе, постоянно покрытъ водою: мы видѣли его 15-го iюня 1866 года, при высотѣ уровня водъ 2 аршина 13 вершковъ, и нашли такимъ: (рис. 64).
Намъ называли камень этотъ Iосафатовымъ; но никакихъ преданiй о времени изображенiя на немъ креста, а тѣмъ болѣе о причинѣ таковаго изображенiя, объяснить ни кто не могъ. Намъ постоянно твердили только одно, что камень этотъ лежитъ здѣсь съ незапамятныхъ временъ, что никто не помнитъ даже, когда и по какому случаю часть его обрушилась, и было ли это дѣломъ рукъ человѣка, или произошло само собой [1]. Обь этомъ камнѣ г. Киркоръ, повторивъ въ статьѣ своей: „Памятники первобытныхъ временъ Бѣлорусскаго полѣсья“ [2] все выше сказанное нами,[3] добавляетъ: „Кажется камень этотъ въ связи съ убiйствомъ унiатскаго архiепископа Iосафата Кунцевича, тѣмъ болѣе, что онъ найденъ въ рѣкѣ близъ Успенскаго собора, а извѣстно, что Кунцевичъ былъ убитъ въ своихъ палатахъ на Лысой горѣ, гдѣ нынѣ Успенскiй соборъ. Послѣ убiенiя тѣло Кунцевича положили въ мѣшокъ, къ ногамъ привязали камни и бросили въ Двину. Бiографы его говорятъ, что чрезъ несколько лѣтъ послѣ его смерти чудесное появленiе божественнаго свѣта указало мѣсто, гдѣ покоились его остатки. Изъ другихъ источниковъ известно что тѣло Кунцевича найдено было на третiй день послѣ убiйства и на лодкѣ перевезено въ Витебскъ“. (Значитъ оно было за Витебскомъ). „Весьма вѣроятно, что на томъ мѣстѣ, гдѣ найдено тѣло, положенъ означенный камень и что съ нимъ въ связи вышеприведенное чудо появленiя божественаго свѣта“.
Не касаясь вѣрованiя г. Киркора, какъ добраго католика, въ распущенныя, въ свое время, ксендзами сказки о появленiи божественнаго свѣта надь трупомъ гонителя православiя, получившаго достойную мзду за свои дѣянiя, хотя повторенiе ихъ безъ критической оцѣнки въ ученомъ сочиненiи, да еще посвященномъ описанiю Россiи и русскаго народа, по малой мѣрѣ неумѣстно, нельзя не указать слишкомъ явныхъ искаженiй фактовъ, допущенныхъ г. Киркоромъ. Это именно во первыхъ то, что по словамъ его
- ↑ Осматривая въ iюнѣ, 1889 г., берега совершенно обмѣлевшей Двины, я не нашелъ камня Iосафата; вѣроятно честные жидки употребили его на мостовую или постройки.
А. С. - ↑ Живописная Россiя т. III стр. 247.
- ↑ Памятники старины Витебской губернiи 1867 года.
высечена остальная часть креста, отломан, и мы никак не могли отыскать его между множеством гранитных обломков, лежащих вокруг описываемого камня.
Витебский крестовый камень в весеннее и осеннее полноводие, постоянно покрыт водою: мы видели его 15-го июня 1866 года, при высоте уровня вод 2 аршина 13 вершков, и нашли таким: (рис. 64).
Нам называли камень этот Иосафатовым; но никаких преданий о времени изображения на нём креста, а тем более о причине такового изображения, объяснить ни кто не мог. Нам постоянно твердили только одно, что камень этот лежит здесь с незапамятных времен, что никто не помнит даже, когда и по какому случаю часть его обрушилась, и было ли это делом рук человека, или произошло само собой [1]. Обь этом камне г. Киркор, повторив в статье своей: „Памятники первобытных времен Белорусского полесья“ [2] всё выше сказанное нами,[3] добавляет: „Кажется камень этот в связи с убийством униатского архиепископа Иосафата Кунцевича, тем более, что он найден в реке близ Успенского собора, а известно, что Кунцевич был убит в своих палатах на Лысой горе, где ныне Успенский собор. После убиения тело Кунцевича положили в мешок, к ногам привязали камни и бросили в Двину. Биографы его говорят, что чрез несколько лет после его смерти чудесное появление божественного света указало место, где покоились его остатки. Из других источников известно что тело Кунцевича найдено было на третий день после убийства и на лодке перевезено в Витебск“. (Значит оно было за Витебском). „Весьма вероятно, что на том месте, где найдено тело, положен означенный камень и что с ним в связи вышеприведенное чудо появления божественого света“.
Не касаясь верования г. Киркора, как доброго католика, в распущенные, в свое время, ксендзами сказки о появлении божественного света надь трупом гонителя православия, получившего достойную мзду за свои деяния, хотя повторение их без критической оценки в ученом сочинении, да еще посвященном описанию России и русского народа, по малой мере неуместно, нельзя не указать слишком явных искажений фактов, допущенных г. Киркором. Это именно во первых то, что по словам его
