Во время плаванія моего съ туруханскими инородцами я узналъ оть нихъ, что весною 1863 г. у нихъ былъ голодъ. Они принуждены были питаться березовой губой и мхомъ, что изъ роду хулиныхъ; съ голоду умерли инородцы Метти, Тангимъ, Тэзима и крешеный Василій Полинъ, да и всѣ они едвали не умерли бы съ голоду, еслибъ появившаяся весною птица— гуси и утки не спасли ихъ оть голодной смерти. Когда я спросилъ ихъ— отчего они не постарались достать себѣ хлѣба изъ тазовскаго магазина, то они отвѣчали, что хлѣба въ то время въ магазинахъ не было, вышелъ; привозится же онъ только зимнимъ путемъ. Бѣдность тазовскихъ туруханскихъ инородцевъ поразительна; не знаю съ чѣмъ ее и сравнить,—они хуже каждаго нищаго, потому-что имъ не къ кому и руки протянуть за подаяніемъ. Рыбные промыслы по р. Тазу и въ особенности въ устьѣ этой рѣки такъ богаты, что я нигдѣ не втрѣчалъ имъ подобныхъ. Такъ, мои рабочіе закидывали свой маленькій неводъ и вытаскивали за-разь по 90 нельмь икряныхъ, вѣсомь каждая не менѣе 15 фунтовъ. О моксунахъ же, чирахъ и щукахъ удивительной величины и говорить нечего. Между тѣмъ тамошній инородецъ не въ силахъ завести себѣ неводъ. Нужда заставляет ихъ дьлать невода изъ тальникова лыка, и, не смотря на это столь неудобное и непримѣнительное средство, они налавливаютъ рыбы и на дневное пропитаніе и въ запасъ. Одна только продолжительная холодная весна заставляетъ ихъ голодать и даже часто умирать съ голоду. Невольно приходитъ мысль: когда придеть то счастливое время, что инородцы получатъ средства и возможность извлекать и сбывать богатства, которыя разсыпаны въ ихъ благодатной странѣ?
15 августа погода была довольно свѣжа, усилился сѣверный вѣтеръ и термометръ палъ до точки замерзанія. Но я уже находился въ это время внѣ всякихъ опасностей въ устьѣ р. Таза, куда привезъ и моихъ бѣдныхъ пассажировъ. Желая сколько-нибудь помочь ихъ горю, я поставилъ одного изъ служащихъ у меня съ большими запасами на р. Тазѣ, съ тѣмъ, чтобъ онъ на какой-нибудь рѣчкѣ, впадающей съ пурской стороны въ р. Тазъ, гдѣ больше лѣсу, выстроилъ
