бѣгнуть къ вашему содѣйствію для убѣжденія Государя Императора въ невозможности навѣщать армію.
„Вы не можете себѣ представить, съ какими трудностями сопряжено движеніе по непріятельской странѣ. Край оставленъ жителями: продовольствія нѣтъ. Лошадей подъ экипажи достать невозможно; добываніе фуража для нашихъ лошадей сопряжено съ величайшими затрудненіями. Сегодня мы должны были остановиться въ Царевице единственно лишь для розысканія какого-либо фуража въ окрестностяхъ. Движеніе обоза по дорогамъ такъ затруднительно, что даже 7-верстный переходъ обоза Главной Квартиры Его Императорскаго Высочества равнялся 30 верстамъ: голова обоза пришла вчера только въ 9 ч. вечера, а хвостъ лишь сегодня утромъ. Чѣмъ дальше будемъ углубляться внутрь страны, тѣмъ болѣе будутъ увеличиваться всѣ эти трудности. Наконецъ, нельзя поручиться даже и за безопасность Священнѣйшей Особы Государя Императора во время переѣздовъ отъ переправы къ мѣсту расположенія Главной Квартиры. Всѣ войска, стоящія нынѣ въ окрестностяхъ Царевице, сегодня и завтра выдвинутся впередъ верстъ на 30. Хотя, по имѣющимся свѣдѣніямъ, турецкихъ войскъ въ ближайшихъ окрестностяхъ и нѣтъ, но по странѣ бродятъ кучками и укрываются бѣглые и отсталые турецкіе солдаты и баши-бузуки. По мѣрѣ дальнѣйшаго движенія арміи впередъ, нельзя быть увѣреннымъ, чтобы въ тылу не появились небольшія вооруженныя шайки, для сообщеній арміи не опасныя, но среди которыхъ невозможно проѣзжать Государю съ однимъ лишь Своимъ конвоемъ.
„По всѣмъ этимъ причинамъ, я, по порученію Его Императорскаго Высочества, считаю священнѣйшимъ долгомъ своимъ просить ваше сіятельство доложить обо всемъ вышеизложенномъ Государю Императору и всеподданнѣйше просить его отказаться отъ Своего намѣренія.
„Если бы Государю Императору благоугодно было принять всѣ эти доводы во вниманіе, то не откажите сообщить тѣ распоряженія, которыя вы признаете нужнымъ сдѣлать насчетъ верховыхъ лошадей Государевыхъ и эскадрона Соб. Е. В. конвоя, оставленныхъ при Главной Квартирѣ.
„Примите и проч. А. Непокойчицкій“.
бегнуть к вашему содействию для убеждения Государя Императора в невозможности навещать армию.
Вы не можете себе представить, с какими трудностями сопряжено движение по неприятельской стране. Край оставлен жителями: продовольствия нет. Лошадей под экипажи достать невозможно; добывание фуража для наших лошадей сопряжено с величайшими затруднениями. Сегодня мы должны были остановиться в Царевице единственно лишь для разыскания какого-либо фуража в окрестностях. Движение обоза по дорогам так затруднительно, что даже 7-вёрстный переход обоза Главной Квартиры Его Императорского Высочества равнялся 30 верстам: голова обоза пришла вчера только в 9 ч. вечера, а хвост лишь сегодня утром. Чем дальше будем углубляться внутрь страны, тем более будут увеличиваться все эти трудности. Наконец, нельзя поручиться даже и за безопасность Священнейшей Особы Государя Императора во время переездов от переправы к месту расположения Главной Квартиры. Все войска, стоящие ныне в окрестностях Царевице, сегодня и завтра выдвинутся вперёд вёрст на 30. Хотя, по имеющимся сведениям, турецких войск в ближайших окрестностях и нет, но по стране бродят кучками и укрываются беглые и отсталые турецкие солдаты и башибузуки. По мере дальнейшего движения армии вперёд, нельзя быть уверенным, чтобы в тылу не появились небольшие вооружённые шайки, для сообщений армии не опасные, но среди которых невозможно проезжать Государю с одним лишь Своим конвоем.
По всем этим причинам, я, по поручению Его Императорского Высочества, считаю священнейшим долгом своим просить ваше сиятельство доложить обо всём вышеизложенном Государю Императору и всеподданнейше просить его отказаться от Своего намерения.
Если бы Государю Императору благоугодно было принять все эти доводы во внимание, то не откажите сообщить те распоряжения, которые вы признаете нужным сделать насчёт верховых лошадей Государевых и эскадрона Соб. Е. В. конвоя, оставленных при Главной Квартире.
Примите и проч. А. Непокойчицкий.»
