платитъ королю дани 1,000 гульденовъ и на случай войны обязанъ выставить 300 чел. пѣхоты съ нѣсколькими орудіями.
Всѣ исчисленныя права и преимущества Риги были утверждены варшавскимъ сеймомъ 16 ноября 1582 г. О религіозныхъ дѣлахъ и церковномъ устройствѣ не было сказано ничего одредѣлительнаго. Это, какъ равно отмѣна многихъ другихъ испрашивавшихся преимуществъ, возбудило въ рижанахъ большое неудовольствіе, но какъ бы то ни было, съ подписаніемъ и утвержденіемъ 14 января 1581 г. акта подчиненія Риги, польское господство въ Лифляндіи должно быть считаемо окончательно утвердившимся.
Тѣмъ не менѣе, ни въ Ригѣ, ни во всей Лифлиндіи дѣла не приходили въ порядокъ и сѣмена раздора отнюдь не искоренялись. Произволъ и самоуправство польскихъ чиновниковъ и солдатъ сильно обременяли лифляндцевъ. Предъ самымъ заключеніемъ мира разнеслись слухи, что король намѣренъ передать Лифляндію венгерцамъ; по рукамъ ходили, шведскія прокламаціи, приглашавшія лифляндцевъ вступить въ подданство Швеціи и обѣщавшія полное сохраненіе правъ и преимуществъ; многихъ подозрѣвали въ сношеніяхъ съ русскимъ правительствомъ; однимъ словомъ, ни поляки не вѣрили лифляндцамъ, ни лифляндцы полякамъ.
Едва лишь былъ заключенъ запольскій миръ съ русскими, по которому они должны были отказаться отъ Юрьева и отъ всѣхъ своихъ завоеваній въ Лифляндіи и Польшѣ, какъ польское правительство обнаружило весьма ясно свои католическія тенденціи, встрѣченныя лифляндцами-протестантами весьма непріязненно. Двигателями этихъ тенденцій явились іезуиты, тѣ самые, которые еще при Сигизмуидѣ-Августѣ были вызваны, по совѣту знаменитаго предсѣдателя тридентскаго собора Гозіуша, въ Вильну для учрежденія тамъ іезуитской коллегіи и противодѣйствія распространенію протестанства въ Польшѣ и Литвѣ. Іезуитовъ поддерживалъ не столько король Стефанъ, сколько великій канцлеръ польскій Янъ Замойскій. Еще при переговорахъ о подчинении Риги поляки заявляли о необходимости имѣть въ Ригѣ католическую церковь, тѣмъ болѣе, что православная церковь въ Ригѣ существовала уже въ тѣ времена. Вспомнили при этомъ, что въ Ригѣ существуетъ еще монастырь Маріи Магдалины (нынѣ Алексеевская церковь) и что монахини онаго еще въ 1572 г. жаловались королю, что у нихъ нѣтъ священника, который додженъ состоять при монастырѣ по праву, завѣренному еще архіепископомъ Альбрехтомъ. Городъ отрицалъ это право и не дозволялъ ставить священника. Поляки настаивали, чтобы рижане уступили двѣ протестантскія церкви для обращенія ихъ въ католическія, но депутаты, конечно, не могли дать на это никакого рѣшительнаго отвѣта. Въ Ригѣ обо всемъ этомъ депутаты ни слова не говорили, извѣстили лишь общину, что богослуженіе въ протестантскихъ церквахъ будетъ совершаемо безпрепятственно, чему горожане были весьма рады. Въ то самое время, когда переговоры о мирѣ съ русскими приходили къ концу и возвращеніе Юрьева уже не подлежало сомнѣнію, король Стефанъ 16 января 1582 года изъ Гродны предписалъ юрьевскому магистрату не
