въ Ригу и былъ снова принятъ своими соучастниками и единомышленниками, хотя магистратъ и разспрашивалъ его чрезъ эльтермановъ и старшинъ кто его посылалъ въ Швецію, чего ему тамъ было нужно и зачѣмъ возвратился сюда? Это хотѣлъ знать магистратъ. На это онъ отвѣтилъ прямо, что онъ поѣхалъ туда потому, что видѣлъ гнѣвъ польскаго короля, желавшаго обложить городъ. Онъ поэтому хотѣлъ просить у шведовъ совѣта, а, въ случаѣ нужды, и помощи. Послѣ этого его спросили, сдѣлалъ ли это онъ по собственному побужденію, или же по волѣ другихъ? На это Гизе отвѣтилъ, что сначала посовѣтовался съ другими. Магистратъ потребовалъ, чтобы онъ назвалъ этихъ другихъ, но онъ отвѣтилъ, что это совершенно не нужно. Если бы въ то время у магистрата были развязаны руки, то, конечно, тамъ знали, какъ надо расправиться съ такой шельмой; но когда магистратъ потребовалъ отъ эльтермана и старшинъ арестовать Гизе, то тѣ не хотѣли согласиться на это, а сказали, что это надо прежде обсудить предъ общиной, въ залѣ гильдіи. И хотя было не мало честныхъ бюргеровъ, которые понимали все дѣло и желали, чтобы приговоренный къ изгнанію эльтерманъ Гансъ Бринкенъ и его бездѣльный товарищъ Гизе были изгнаны изъ города; но Бринкенъ напоилъ въ своемъ погребѣ нѣсколькихъ негодяевъ, которые и подняли мятежнымъ образомъ страшный крикъ. Они никоимъ образомъ не соглашались изгнать Гизе изъ города, хотѣли стоять за него своею жизнью и имуществомъ. Тогда докторъ Стопіусъ, говоря правду, подкрѣпилъ ихъ, заявивъ, что если Гизе отвѣчаетъ за все это, то пусть остается, магистратъ тутъ ни при чемъ. Такимъ вотъ образомъ городъ и остался подъ мятежомъ, пока наконецъ волею Божьею не былъ избранъ въ польскіе короли молодой шведскій принцъ Сигизмундъ. Теперь бунтовщикамъ пришлось плохо, такъ какъ они хорошо знали, что именно теперь выйдетъ наружу все, что они замышляли въ Швеціи.
Такъ какъ въ день избранія произошли несогласія и нѣкоторые требовали, чтобы въ короли былъ избранъ сынъ стараго императора Максимиліана, не смотря на то, что сенаторы получили грамоты и письма подъ 8 печатями, что государемъ долженъ быть выбранъ и признанъ не кто иной, какъ только молодой шведскій принцъ, и это было уже объявлено публично съ пушечною пальбою, но все таки бунтовщики послали тайкомъ къ Максимиліану своего адвоката Освальда Грилле, безъ всякаго разрѣшенія и согласія на то магистрата, съ предложеніемъ взять городъ подъ императорскую власть. Тогда то стало яснымъ, чего они боялись. Съ грамотою отъ польскихъ сословій, что Сигизмундъ долженъ быть признанъ законнымъ государемъ, въ Ригу прибылъ съ избирательнаго сейма секретарь шведскаго посольства Іоаннъ Вильдбергеръ и потребовалъ отъ города суммы денегъ. Когда ему заявили о несостоятельности города, онъ прямо упрекнулъ,
