латыши и эстонцы — родные и знакомые избранныхъ въ училище мальчиковъ, торжество началось прочтеніемъ высочайшаго повелѣнія объ открытіи въ Ригѣ училища; за тѣмъ преосвященный Филаретъ лично отслужилъ молебенъ о преуспѣяніи новаго учебнаго заведенія. Съ 1 сентября 1847 г. начался первый учебный годъ новаго заведенія, открытіе котораго произвело сильнѣйшее впечатлѣніе между новоприсоединившимися къ православію латышами и эстонцами. Неслыханное и невиданное чудо: въ Ригѣ явилось учебное заведеніе, открытое для крестьянъ, въ которомъ учатъ по латышски и по эстонски!
Какъ разноплеменные мальчики учились русской разговорной рѣчи изложено въ «Рижск. Вѣстн.» (1869, ном. 45) однимъ изъ воспитанниковъ рижской семинаріи 1-го выпуска. Вотъ что разсказываетъ онъ:
Началось ученье обыковеннымъ порядкомъ. Мы обратимъ однако вниманіе читателей на двѣ — три особенности внѣ оффиціальнаго строя жизни въ открытомъ училищѣ. Сошлись мальчики изъ русскихъ, латышей и эстовъ, другъ друга рѣшительно не понимавшіе (за ничтожными исключеніями). Происходили оригинальныя сцены. Напр., ходятъ по училищному двору два мальчика, русскій и латышъ, то съ поднятыми вверхъ руками, то съ опущенными внизъ, то съ обращенными на принадлежности туалета и на разныя части тѣла и т. д., и т. д. Тутъ шло самобученіе: «Это какъ называется»? спрашиваетъ латышъ, указывая пальцемъ на то или другое. «Ведро, собака, крыша, жолобъ, ухо», и проч., отвѣчаетъ русскій. Въ свою очередь послѣдній спрашиваетъ «Kà to sauz? — Degguns, kakkis, swahrki», и проч., отвѣчаетъ латышъ. Такое же самообученіе происходитъ между группами мальчиковъ изъ русскихъ и эстовъ. — Проходитъ недѣля, другая, третья, — и вотъ крестьянскіе мальчики посягаютъ уже объясняться по русски: «Пицкоуйскій, тай васу». «Квасу нѣтъ», подразниваетъ комисаръ, — «напейся изъ пумпы». — «Самъ пей съ пумпа», сердито возражаетъ эстонецъ, — «пумпа вота колотна, тэлаетъ кх, кх, кх. — Проходить три, четыре, пять мѣсяцевъ, и между мальчиками начинаются взаимные разспросы, разсказы не лишенные интереса, — скажемъ болѣе — оставляющіе во впечатлительныхъ дѣтскихъ душахъ значительный слѣдъ, служившій основаніемъ для возбужденія интересовъ въ направленіи, которое какъ нельзя лучше пріурочивалось къ внутреннему смыслу учебно-воспитательнаго заведенія. Вотъ маленькій, кругленькій, бойкій мальчуганъ изъ подмосковской губерніи, бывшій и въ Москвѣ, взмостился на каѳедру и ведетъ разсказъ о видѣнныхъ имъ нетлѣнныхъ мощахъ, о «сорока сороковъ» московскихъ церквей, о богатствѣ ихъ, о московскихъ крестныхъ ходахъ, — о встрѣчѣ русскими государя, — о царь-пушкѣ, въ которой «совершенно свободно могутъ играть въ карты че-
