своего надежнаго боеваго коня, имѣя по близости другую хорошую лошадь. Въ 6 часовъ съ праваго французскаго крыла загремѣли орудія и атакующія колонны пришли въ движеніе. Въ это же самое время съ лѣваго крыла генералъ Дельзонъ пошелъ на деревню Бородино, занятую нашими гвардейскими егерями. Въ этотъ самый часъ Барклай со своею свитою въѣхалъ на холмъ у деревни Горки и остановился у поставленной здѣсь артиллерійской батареи. Густой туманъ разстилался по равнинѣ. Чуть лишь воздухъ нѣсколько разъяснился, генералъ замѣтилъ непріятельскія колонны, двигающіеся на Бородино; онъ тотчасъ же сообразилъ опасность, которой подвергались гвардейскіе егеря и немедленно же послалъ меня къ командовавшему полкомъ полковнику Бистрому съ приказаніемъ отступить и сжечь за собою мостъ. Бистромъ тотчасъ же началъ отступленіе, но уже Дельзонъ, шедшій по большой дорогѣ, напиралъ на деревню, а другая непріятельская колонна, нѣкоторое время невидная за туманомъ, двигалась вдоль Колочи и подошла на близкій ружейный выстрѣлъ къ мосту, по которому переходили егеря и открыла пальбу. Скоро къ мосту подошла также колонна, шедшая по большой дорогѣ, и открыла также ружейный огонь по мосту. Замѣшательство, суматоха на нашей сторонѣ были слѣдствіемъ этаго. Я на лошади стоялъ по срединѣ егерей и ясно помню, что ни одна французская пуля не пропадала даромъ. Храбрымъ егерямъ ничего не оставалось дѣлать, какъ быстро перебѣжать ровное мѣсто, достичь низменности и здѣсь построиться вновь подъ прикрытіемъ смѣлаго полковника Карпенки, который подоспѣлъ сюда съ 4-мя орудіями и 1-мъ егерскимъ полкомъ. Эта свалка продолжалась не болѣе 10 или 15 минутъ, но могу засвидѣтельствовать, что жаркою была эта маленькая четверть часа. Лейбъ-гвардіи егерскій полкъ потерялъ 30 своихъ офицеровъ, выбывшихъ изъ строя, и половину наличныхъ рядовыхъ.
Деревня Бородино осталась за французами; на нѣкоторое мгновеніе эта деревня казалась важною и предназначенною играть видную роль въ событіяхъ великой драмы, но Барклай мнѣ тотчасъ же сказалъ, что здѣсь достаточно было поставить наблюдательный постъ и что не было никакой надобности Бородино, пунктъ неважный, занимать отборнымъ войскомъ. Онъ обвинялъ генерала И..... въ томъ, что онъ выставилъ храбраго Бистрома на потери.
Ротмистръ гвардейскихъ гусаръ Бокъ былъ такъ восхищенъ моими распоряженіями по возстановленію порядка, что пробрался ко мнѣ посреди давки съ предложеніемъ своей дружбы. Хотя его высокое о себѣ мнѣніе и возбуждало улыбку, но я принялъ его рукобитіе. Это былъ все-таки бравый молодой человѣкъ, вѣрившій, что онъ предназначенъ къ чему-то необыкновенному. Такая мечта перешла въ дѣло, а дѣло привело его чрезъ нѣсколько лѣтъ въ Шлиссельбургскую крѣпость. Выпущенный на свободу, онъ, видя
