.. ному жителю, она не понравилась. Не на чѣмъ отдохнуть гла[замъ] [доѣ]хавъ до развалинъ бывшаго городка — „ Цыганъ-балгессу“, мы оста[нов]ились на дневку и отправились версты за двѣ отъ него къ могильному [п]амятнику казака, давно умершаго въ пути и похороненнаго въ степи; [м]ы всѣ члены миссіи и кучка казаковъ съ приставомъ почли долгомъ [о]тслужить на могилѣ паннихиду. Никто, разумѣется, тутъ не плакалъ; но всякій чувствовалъ себя при пѣніи предъ одинокой могилой въ какомъ-то грустномъ настроеніи.
Долго мы ѣхали до Китая и много видѣли такого для насъ новаго, что сильно интересовало и оставило въ душѣ неизгладимое впечатлѣніе. На пути не безъ удивленія увидѣлъ я великую стѣну, извивающуюся по конически-высокимъ горамъ гигантскою змѣею. Эта стѣна, по истинѣ, можно сказать — чудо свѣта. Высота ея — сажени 4, она зубчатая, съ амбразурами. Чтобъ попасть въ Китай, существуетъ въ стѣнѣ входъ съ двумя, подъ арками, желѣзными воротами, которыя раздѣляетъ площадка. За этою стѣною и ея воротами идетъ собственно Китай, въ который, кромѣ стѣны, служитъ еще воротами крутое, гигантское ущелье съ обрывами, спускаясь внизъ верстъ на двадцать. Картина сколько ужасающая, столько же и величественно-грандіозная! По этому ущелью ни какъ не возможно проѣхать въ экипажѣ, а ѣздятъ или верхомъ, или въ носилкахъ, или въ паланкинѣ, на двухъ мулахъ, весьма смышленныхъ и осторожныхъ. Проѣхавъ ущелье, я перекрестился и свободно вздохнулъ. Я ѣхалъ въ паланкинѣ и въ немъ же доѣхалъ то Пекина — столицы Китая. Еще издали почувствовали мы особый запахъ города Пекина и запахъ очень не привлекательный. Когда я увидалъ зданія, то мраченъ показался мнѣ столичный городъ Китая. Жизнь въ немъ была еще мрачнѣе: убійственная скука! При скукѣ, среди лѣта, донимала еще и ужасная жара, отъ которой я не зналъ куда дѣваться. Во всѣхъ магазинахъ прикащики сидѣли безъ рубахъ, въ однихъ шальварахъ; а нищіе ходили по городу совершенно голые; и это считается у китайцевъ не предосудительнымъ. Поразительнѣе всего было то, что нѣкоторые изъ этихъ нищихъ питались разными отбросами изъ домовъ. Вы видите на помойной ямѣ нищаго, голоднаго, безъ разбора пожирающаго все, что считаетъ онъ съѣдомымъ, какъ-то: разную шелуху и кору отъ рѣдьки, маркови, арбуза, листки капусты и разные бросовые кусочки. Тутъ и собака съ своимъ чуткимъ носомъ ищетъ косточки или какихъ-нибудь съѣдомыхъ крохъ. На улицахъ же вы видите открытые сортиры, которыми безъ церемоній пользуются проходящіе граждане. По этому
