скупались у него и у его агентовъ въ огромномъ количествѣ: „Вышній покровъ надъ Аѳономъ“, „Житія аѳонскихъ святыхъ“, „Афонскіе патерики“, „Письма святогорда“ (безъ стихотвореніи) и проч. Лица, торговавшія этими книгами въ Саратовѣ и въ Покровской слободѣ, что противъ Саратова, говорили, что „товаръ ихъ здѣсь идетъ ходко, ходчѣе, чѣмъ въ другихъ мѣстахъ и лучше всякаго другаго товара“. Говорили, что одинъ торговецъ баландинскій, торгуя одними этими книгами въ Покровской слободѣ, имѣлъ годоваго оборота тысячъ на восемь.
Впрочемъ, есть основаніе думать, что на книжную торговлю Л. Тибленъ и не разсчитывалъ серьезно... Предоставивъ дѣла по магазину прикащику, человѣку съ среднимъ образованіемъ, Л. Тибленъ самъ велъ свѣтскую жизнь, вращался въ лучшемъ обществѣ и имѣлъ репутацію человѣка образованнаго и благороднаго. Вскорѣ онъ принялъ мѣсто редактора „Справочнаго Листка г. Саратова“, пріобрѣтеннаго М. А. Поповымъ отъ Флорова. Затѣмъ Л. Тибленъ женился здѣсь на дочери богатаго купца П. И. Кокуева и прекратилъ книжную торговлю. А вскорѣ скрылся и совсѣмъ съ саратовскаго горизонта, предварительно разошедшись съ женою...
За прекращеніемъ имъ книжной торговли, послѣдняя поддерживалась нѣкоторое время въ Саратовѣ однимъ только Костяковымъ, о чемъ даже пѣлось въ куплетахъ съ театральныхъ подмостокъ.
Въ семидесятыхъ годахъ была еще книжная торговля Мосоловой, которая помѣщалась по Гимназическому переулку въ домѣ Архангельскаго, противъ мужской гимназіи. Здѣсь, кромѣ учебныхъ пособіи, продавались карандаши, тетради и проч. Магазинъ Мосоловой существовалъ около пяти лѣтъ; при немъ была открыта библіотека.
Новыя вѣянія не коснулись совсѣмъ книжнаго магазина Костякова. Онъ велъ дѣла по прежнему. Недовольство этимъ магазиномъ сказывалось въ обществѣ сильное. У многихъ интеллигентныхъ лицъ зародилось тогда желаніе взяться за книжную торговлю, поставить ее на новыхъ началахъ.
Въ 1870 году присяжный повѣренный В. Ѳ. Лятошинскій, въ компаніи съ инженеръ-техникомъ Поповымъ, открылъ магазинъ подъ названіемъ: „Приволжская книжная торговля“ — въ домѣ Юренева, на Московской улицѣ. Это было своего рода событіе. Ни Лятошинскій, ни Поповъ (скоро впрочемъ устранившійся отъ компаніи)
