совершили преступленіе. Оно случилось слѣдующимъ образомъ. Вечеромъ, когда уже темнѣло, былъ зажженъ на гумнѣ ометъ соломы; Бурнашевъ, увидя пожаръ, высунулся въ окно, и въ это время былъ убитъ изъ ружья собственнымъ его дворовымъ человѣкомъ. Бурнашевъ былъ злой человѣкъ, жестоко обращался съ крестьянами и былъ дурной нравственности...
О поимкѣ разбойниковъ въ петровскихъ лѣсахъ и объ убійствѣ Бурнашева можно найти дѣла въ архивахъ губернскаго правленія и сарат. палаты уголовнаго суда.
Голядкинъ за открытіе этихъ преступленій и другихъ былъ, по представленію Переверзева, награжденъ орденомъ. Когда Ф. Л. перевели изъ Саратова на должность кіевскаго гражданскаго губернатора (въ декабрѣ 1835 года), то онъ выписалъ въ Кіевъ и Голядкина, гдѣ тотъ былъ старшимъ полиціймейстеромъ.
Въ 1832 году саратовскій преосвященный Моисей былъ переведенъ въ Грузію экзархомъ, а вмѣсто него назначенъ преосвященный Іаковъ. Этотъ епископъ въ Саратовѣ былъ лѣтъ 15 и затѣмъ переведенъ архіепископомъ въ Нижній-Новгородъ. Онъ былъ человѣкъ религіозный, постникъ и очень энергично преслѣдовалъ вкоренившіяся въ Саратовской губерніи разныя раскольничьи секты и молоканство. Когда преосвященный получалъ свѣдѣнія отъ духовенства объ исправленіи раскольниками богослуженій и совершеніи ими требъ, крещеніи дѣтей, вѣнчаніи браковъ и погребеніи умершихъ, съ указаніемъ ихъ уставщиковъ, лжеучителей, то требовалъ отъ губернскаго начальства строгихъ мѣръ къ преслѣдованію наставниковъ, учителей и совратителей въ расколъ. Губернаторъ Переверзевъ былъ того мнѣнія, что черезъ строгія и рѣшительныя мѣры можетъ вкраться зло и волненіе между раскольниками, которыя водворены почти цѣлыми селеніями, поддерживаются купцами богатѣйшаго класса столицъ и всѣхъ губерніи. Поэтому Переверзевъ дѣйствовалъ въ этомъ случаѣ со всею осторожностію, хотя не оставлялъ безъ преслѣдованія главныхъ лже-учителей и уставщиковъ, прекращалъ и уничтожалъ ихъ молельни, устроенныя въ давнія времена, и сходбища въ частныхъ домахъ для отправленія служенія; нѣкоторыхъ изъ уставщиковъ онъ подвергъ даже суду. Въ отношенiи Иргизскихъ старообрядческихъ монастырей Ф. Л. составилъ такой проектъ, чтобы всѣмъ монашествующимъ въ нихъ составить списокъ и затѣмъ строго слѣдить, чтобы вновь въ монастыри никого не принимали. Такимъ образомъ впослѣдствіи монашество могло уничтожиться само собою, и тогда монастыри
