правлены въ слогѣ, другія перерваны и вмѣсто нихъ написаны имъ самимъ въ другомъ смыслѣ, короче и яснѣе. Въ теченіи полгода Переверзеву не могли угодить въ изложеніи бумагъ, въ особенности по губернскому правленію, и многихъ столоначальниковъ онъ замѣнилъ другими. Въ старыхъ приказныхъ, законникахъ и дѣльцахъ онъ не имѣлъ надобности. По его представленію, былъ переведенъ совѣтникомъ въ губернское правленіе арзамазскій, Нижегородской губ., уѣздный стряпчій С. С. Зѣвакинъ, пожилой уже человѣкъ, который помнилъ всѣ уложенія и законы наизустъ, хотя не могъ сдѣлать изъ дѣлъ ни выписокъ, ни записокъ, ни дать своего заключенія. Для Переверзева этого впрочемъ было не нужно: онъ самъ писалъ заключенія и опредѣленія.
О характерѣ Фед. Лук. надо сказать, что онъ былъ чрезвычайно вспыльчивъ и раздражителенъ. Въ случаяхъ, когда написано или доложено было не по его мысли и не сообразно съ дѣломъ, онъ кричалъ, сердился и называлъ объясняющихся съ нимъ чиновниковъ: „скотами“, „ослами“, „телятами“. Когда онъ начиналъ сердиться, то это можно было сейчасъ же замѣтить: на его большомъ лбу все болѣе и болѣе надувалась шишка и доходила до половины большаго грецкаго орѣха; когда же сердце его проходило, то и шишка уничтожалась и почти не была примѣтна. Кромѣ того „въ сердцахъ“ онъ мялъ въ рукахъ написанную не по немъ бумагу, кидалъ ее на полъ, топталъ ногами и потомъ, поднявъ съ пола, расправлялъ, разсуждая какъ ее должно написать, принимался исправлять написанное, но съ пера сливались чернила по измятой бумагѣ, онъ бросалъ перья и послѣ того, какъ гнѣвъ проходилъ, отдавалъ чиновнику бумагу, приказывая передѣлать ее по его мысли и потомъ опять ему подать.
Почти все производство по губернскому правленію по серьезнымъ и нужнымъ дѣламъ Ф. Л. принялъ на себя; а губернскому правленію предлагалъ, какое должно сдѣлать распоряженіе по разсмотрѣнному имъ дѣлу. По этому случаю въ канцеляріи штатъ былъ увеличенъ до 40 челов. Впослѣдствіи попривыкли къ требованіямъ Ф. Л. при составленіи черновыхъ бумагъ; слогъ былъ лучше и пространносоставляемыя по прежнему порядку записки изъ дѣлъ стали сокращеннѣе излагаться и яснѣе.
За всѣмъ тѣмъ Ф. Л. во все время своего губернаторства не переставалъ учить молодое чиновничество. Весьма часто на подаваемыхъ ему къ просмотру черновыхъ бумагахъ онъ дѣлалъ разныя надписи, въ родѣ слѣдующихъ: „Давно долблю: маленькій г. означаетъ городъ,
