кольскій, при с. Мечетномъ, оно же Никольское, что теперь г. Николаевскъ; 3) Крестовоздвиженскій женскій, близь деревни Давыдовки, и 4) Верхне-Преображенскiй, при деревнѣ Пузановкѣ. Жители этихъ селеніи и окольныхъ съ ними, преимущественно старообрядцы, всѣ требы исполняли въ этихъ монастыряхъ. Они получили свое основаніе въ 1700-хъ (?) годахъ и сдѣлались извѣстны между старообрядцами всей Россіи, отъ Кавказа до Сибири, Петербурга и Москвы[1].
Монастыри эти преимущественно были содержимы богатѣйшимъ купечествомъ, принадлежащимъ къ старообрядчеству; купцы сюда пріѣзжали изо всѣхъ странъ Россіи. Богомольцы дѣлали въ монастыри замѣчательныя пожертвованія. Родниковая вода монастырей, признаваемая за святую, излѣчивающую болѣзни, высылалась всюду, и за бутылку ея платили значительныя суммы. Всѣ церкви монастырскія и зданія были каменныя и имѣли большіе размѣры. Мѣстоположеніе монастырей живописное: здѣсь заповѣдные лѣса, внутри которыхъ есть небольшія озера съ рыбою, родники самой лучшей воды, устроенные въ изящномъ видѣ. На мѣстѣ ихъ производилось богослуженіе и освященіе воды. Лѣса окаймлены извѣстною рѣкою Иргизомъ, отъ которой монастыри и получили свое названіе. Здѣсь разведены были въ лучшемъ видѣ сады, огороды и пчельники. Церковная утварь, мѣстныя иконы, ризница были богатѣйшія: серебрянныя, золотыя, украшенныя драгоцѣнными камнями и жемчугомъ. Въ монастыри приходили и принимались всякаго званія люди: даже важные преступники безъ письменныхъ видовъ здѣсь скрывались отъ преслѣдованія. Впослѣдствіи число монашествующихъ и вообще живущихъ дошло свыше 400 человѣкъ въ каждомъ монастырѣ. Монастырямъ принадлежали земли: поэтому живущіе въ нихъ занимались хлѣбопашествомъ и скотоводствомъ подъ вѣдѣніемъ настоятелей монастырей или же лицъ ими самими избираемыхъ: но благословенію настоятелей назначались лица для отправленія богослуженій: діаконы, уставщики и казначеи. Службы совершались по рукописнымъ книгамъ; послѣднія написаны были тѣмъ же самымъ штрихомъ, какъ и книги нашей православной церкви. Между прочимъ, діаконъ, когда сказывалъ ектенію, становился на круглый камень противу царскихъ дверей устроенный вышиною на полуаршина[2].
