Быть можетъ, нѣкоторые будутъ удивляться тому, что самый этотъ вопросъ можетъ быть поставленъ. Въ самомъ дѣлѣ, мы привыкли смотрѣть на все неморальное, какъ на естественное. Однако, если, какъ мы установили, самоубійство оскорбляетъ нравственное сознаніе, то, повидимому, невозможно не видѣть въ немъ явленіе соціальной патологіи. Но въ другомъ мѣстѣ мы показали[1], что даже такое очевидное проявленіе имморальности, какъ преступленіе, не должно быть обязательно отнесено къ категоріи болѣзненныхъ явленій. Правда, что это утвержденіе можетъ смутить нѣкоторыхъ и, при поверхностномъ взглядѣ, можетъ показаться, что оно колеблетъ самыя основы морали. Это утвержденіе, тѣмъ не менѣе, не заключаетъ въ себѣ ничего разрушительнаго. Для того, чтобы убѣдиться въ этомъ, достаточно обратиться къ той аргументаціи, на которой основывается это утвержденіе и которую можно резюмировать слѣдующимъ образомъ.
Или слово болѣзнь ровно ничего не означаетъ, или же оно означаетъ что-то такое, чего можно избѣжать. Безъ сомнѣнія, не все то, чего можно избѣжать—болѣзненно, но все то, что болѣзненно, можетъ быть избѣгнуто, по крайней мѣрѣ въ большинствѣ случаевъ. Если не отказываться отъ различія въ понятіяхъ и терминахъ, то невозможно характеризовать этимъ словомъ такое состояніе или свойство существъ извѣстнаго вида, котораго они не могутъ не имѣть, которое неизбѣжно присуще ихъ организаціи. Съ другой стороны, у насъ имѣется лишь одинъ объективный признакъ, могущій быть эмпирически установленъ и доступный постороннему контролю, путемъ котораго мы могли-бы констатировать наличность этой необходимости,—это ея всеобщность. Если всегда и повсюду, безъ
- ↑ См. Règles de la Méthode sociologique, гл. III.
