ихъ общимъ предрасположеніемъ считать жизнь за ничто. Двѣ различныя причины дѣйствуютъ здѣсь въ одномъ и томъ же направленіи. Результатомъ ихъ являются самоубійства, въ которыхъ страстная экзальтація или непоколебимая твердость альтруистическаго самоубійства соединяются съ безумнымъ отчаяньемъ, являющимся продуктомъ аноміи.
Наконецъ, эгоизмъ и альтруизмъ, двѣ полныя противоположности, могутъ скрещиваться въ своемъ воздѣйствіи на человѣка. Въ извѣстное время, когда распавшееся общество не можетъ уже болѣе концентрировать индивидуальную дѣятельность, бываютъ, тѣмъ не менѣе, индивиды или группы индивидовъ, которые, испытывая на себѣ это общее состояніе эгоизма, стремятся къ чему-то другому. Прекрасно чувствуя, что нельзя уйти отъ самого себя, переходя отъ однихъ эгоистическихъ удовольствій къ другимъ, и сознавая, что быстро текущія радости, даже непрестанно обновляемыя, никогда не могутъ усмирить ихъ безпокойства,—они ищутъ болѣе длительнаго объекта для своей привязанности, который могъ бы дать имъ смыслъ въ жизни, но такъ какъ они не дорожатъ ничѣмъ реальнымъ, то получить нѣкоторое удовлетвореніе они могутъ только тогда, когда создадутъ для себя идеальный объектъ. Мысль ихъ создаетъ это воображаемое бытіе, они дѣлаются его слугами и отдаются ему съ тѣмъ большей исключительностью, что они ненавидятъ все остальное, даже самихъ себя. Весь смыслъ жизни вкладываютъ они въ свой идеалъ, и ничто иное не имѣетъ для нихъ цѣны. Они живутъ, такимъ образомъ, двойной, полной противорѣчій жизнью: являются индивидуалистами по отношенію ко всему, что касается реальнаго міра, и безграничными альтруистами по отношенію къ вышеупомянутому идеальному объекту. А мы знаемъ, что оба эти состоянія неизбѣжно ведутъ человѣка къ самоубійству.
Таковы признаки и источники стоическаго самоубійства; мы указали сейчасъ, какимъ образомъ въ немъ про-
