неяснымъ обобщеніямъ. Вполнѣ естественно, что если за конкретными формами соціальной жизни не признается самостоятельнаго существованія,—то нѣтъ и желанія заниматься ихъ описаніемъ.
Мы твердо надѣемся, что, читая нашу книгу, каждый согласится съ нами въ томъ, что надъ индивидомъ стоитъ высшая духовная реальность, а именно коллективъ. Когда станетъ очевидно, что у каждаго народа существуетъ свой особый процентъ самоубійства, что процентъ этотъ болѣе постояненъ, чѣмъ общая смертность, что если онъ вообще эволюціонируетъ, то—слѣдуя коэффиціенту ускоренія, свойственному каждому обществу, что всѣ его колебанія въ различные моменты дня, мѣсяца, года только воспроизводятъ ритмъ общей соціальной жизни; когда убѣдятся, что бракъ, разводъ, семья, религіозная община, армія и т. д. вліяютъ на него по точно опредѣленнымъ законамъ, изъ которыхъ нѣкоторые могутъ быть выражены даже цифрами; когда убѣдятся во всемъ этомъ, то откажутся видѣть въ этихъ состояніяхъ и институтахъ какія-то идеологическія установленія, не имѣющія ни силы, ни значенія. Тогда почувствуютъ, что это—реальныя, живыя дѣйствующія силы, которыя, опредѣляя собою индивида, тѣмъ самымъ ясно доказываютъ, что онѣ не зависятъ отъ него, по крайней мѣрѣ тогда, когда онъ входитъ въ качествѣ элемента въ тѣ комбинаціи, результатомъ которыхъ онѣ являются. По мѣрѣ того, какъ вышеназванныя силы формируются, онѣ налагаютъ свою власть на индивида. Принявъ это во вниманіе, легче понять, какимъ образомъ соціологія можетъ и должна быть объективной; вѣдь она имѣетъ передъ собою столь же опредѣленныя и столь же прочныя реальности, какъ предметъ изученія психолога или біолога[1].
- ↑ Далѣе мы укажемъ, что эта точка зрѣнія, далекая отъ того, чтобы исключать всякую свободу, является единственнымъ средствомъ примиренія ея съ детерминизмомъ, непосредственно вытекающимъ изъ данныхъ статистики.
