онъ не склоняется передъ ударами судьбы и не падаетъ духомъ. Но тотъ, кто всю свою жизнь жилъ только будущимъ, отдавалъ ему всѣ силы души, тотъ не можетъ найти на страницахъ своего прошлаго ничего такого, что бы помогло ему перенести горечь настоящаго, ибо вся прошлая его жизнь была только однимъ нетерпѣливымъ ожиданіемъ будущихъ благъ. Ослѣпленный этимъ ожиданіемъ, онъ искалъ далекаго счастья, все время только ускользавшаго отъ него. Когда какое-либо препятствіе остановитъ такого человѣка, то всѣ планы его окажутся разрушенными, и ни позади себя, ни передъ собою ему не на чемъ будетъ остановить своего взора. Въ концѣ-концовъ, даже одно ощущеніе усталости способно породить безнадежное разочарованіе, ибо трудно не почувствовать въ концѣ-концовъ всей безсмысленности погони за недостижимымъ.
И поэтому съ полнымъ основаніемъ можно спросить себя, не въ силу-ли вышеуказанныхъ причинъ моральнаго порядка экономическіе кризисы были за послѣднее время столь плодовиты самоубійствами? Въ разумно дисциплинированномъ обществѣ отдѣльный индивидъ легче переноситъ всѣ удары судьбы. Будучи заранѣе пріученъ къ воздержанію и умѣренности, человѣкъ съ гораздо меньшимъ напряженіемъ воли можетъ претерпѣть новыя необходимыя лишенія. Но, если человѣку ненавистны всякія границы какъ таковыя, то можетъ ли болѣе тѣсное ограниченіе не показаться невыносимымъ? Лихорадочное нетерпѣніе, въ которомъ человѣкъ жилъ до тѣхъ поръ, менѣе всего предрасполагаетъ къ дальнѣйшему самоотреченію. Какъ больно сознавать, что жизнь жестоко отбросила его назадъ, если единственной его жизненной задачей является стремленіе постоянно превосходить тотъ пунктъ, котораго онъ въ данный моментъ достигъ. Самая дезорганизація, столь характерная для нашего экономическаго строя, широко открываетъ дверь для всякаго рода авантюръ. Фантазія работаетъ неустанно, и такъ какъ надъ ней нѣтъ никакого сдерживающаго начала, то она находится всецѣло во власти
