сказать того же про недостаточную плодовитость, которая чаще всего носитъ добровольный характеръ и диктуется извѣстнымъ настроеніемъ умовъ. Больше того, размѣръ семьи, какъ мы его опредѣлили, зависитъ не исключительно отъ рождаемости; мы видѣли, что тамъ, гдѣ мало дѣтей, могутъ играть роль иные факторы, и наоборотъ, большое число дѣтей можетъ оказаться безрезультатнымъ, если дѣти фактически и послѣдовательно не принимаютъ участія въ жизни семейной групы. Поэтому данное предохраняющее свойство можно скорѣе приписать чувствамъ sui generis родителей къ своимъ непосредственнымъ потомкамъ. Наконецъ, эти чувства сами по себѣ нуждаются въ нѣкоторомъ опредѣленномъ состояніи семейной обстановки для того, чтобы проявить себя вполнѣ; они не могутъ быть сильными, если семья лишена внутренняго единства. Слѣдовательно, именно въ силу того, что характеръ семьи мѣняется въ зависимости отъ ея размѣровъ, число составляющихъ ее элементовъ оказываетъ вліяніе на наклонность къ самоубійству.
Сплоченность какой-либо группы не можетъ уменьшиться безъ того, чтобы не измѣнилась ея жизненная сила. Если коллективныя чувства обладаютъ исключительной энергіей, то это происходитъ потому, что та сила, съ которой каждое индивидуальное сознаніе переживаетъ ихъ, отражается на всѣхъ остальныхъ членахъ. Интенсивность этихъ чувствъ находится въ прямой зависимости отъ числа переживающихъ ихъ совмѣстно индивидуальныхъ сознаній. Здѣсь мы находимъ объясненіе тому обстоятельству, что, чѣмъ больше толпа, тѣмъ болѣе наклонны разыгрывающіяся въ ней страсти принять насильственный характеръ. Такимъ образомъ, въ небольшой семьѣ общія чувства и воспоминанія не могутъ быть особенно интенсивны, ибо здѣсь нѣтъ достаточнаго числа сознаній для того, чтобы представить ихъ себѣ и усилить ихъ путемъ совмѣстнаго переживанія. Внутри такой семьи не могутъ создаться твердыя традиціи, служащія связующей цѣлью для членовъ одной и той же
