собою, чѣмъ это кажется, и трудно развиться одной въ то время, какъ другая не развивается одновременно съ ней[1]. Во всякомъ случаѣ, если уровень первоначальной культуры только въ очень слабой степени отражаетъ уровень культуры научной, то все же съ достаточной точностью указываетъ, въ какой мѣрѣ народъ, взятый въ общей массѣ, испытываетъ жажду знанія; потребность въ просвѣщеніи должна ощущаться въ высшей степени, разъ возникло стремленіе распространить его элементы вплоть до самыхъ низшихъ слоевъ населенія. Для того, чтобы предоставить въ общее пользованіе средства къ образованію, для того, чтобы объявить невѣжество наказуемымъ по закону, народъ долженъ считать проясненіе и развитіе сознанія непремѣннымъ условіемъ своего бытія. Въ самомъ дѣлѣ, если протестантскія націи признали такую важность за образованіемъ, то они это сдѣлали потому, что считаютъ необходимымъ каждому человѣку доставить возможность читать и толковать Библію. Въ данный моментъ мы хотимъ опредѣлить среднюю интенсивность этой потребности и то значеніе, которое каждый народъ приписываетъ наукѣ, а не цѣнность его ученыхъ и ихъ открытій. Съ этой спеціальной точки зрѣнія, состояніе высшаго образованія и чисто научнаго творчества было бы плохимъ критеріемъ, такъ какъ оно показывало бы намъ только то, что происходитъ въ ограниченномъ кругу общества. Народное и общее образованіе въ данномъ случаѣ является болѣе вѣрнымъ признакомъ.
Такимъ образомъ, доказавъ наше первое предложеніе, перейдемъ ко второму. Правда-ли, что потребность въ образованіи въ той мѣрѣ, поскольку она соотвѣтствуетъ ослабленію господствующей вѣры, растетъ пропорціонально числу самоубійствъ? Уже одинъ тотъ фактъ, что протестанты болѣе образованы, чѣмъ католики, и лишаютъ себя жизни чаще, чѣмъ они, является, такъ сказать, первой презумпціей въ
- ↑ Ниже мы покажемъ, что среднее и высшее образованіе также сильнѣе развиты у протестантовъ, чѣмъ у католиковъ.
