новившихъ главные типы такихъ самоубійствъ, гдѣ опредѣляющей причиной служитъ безуміе. Что же касается другихъ случаевъ, то мы лишены о нихъ почти всякихъ свѣдѣній. Одинъ только Brierre de Boismont пытался выполнить эту задачу и составилъ описаніе 328 случаевъ самоубійствъ, въ которыхъ самоубійцы оставляли послѣ себя письма или записки, использованныя авторомъ въ его книгѣ. Но прежде всего подобная сводка матерьяла не исчерпываетъ вопроса; а затѣмъ признанія, касающіяся предсмертнаго состоянія, сдѣланныя самимъ самоубійцей, чаще всего крайне недостаточны, если только не возбуждаютъ сомнѣнія въ своей искренности. Человѣкъ такъ легко ошибается относительно самого себя и относительно природы своего настроенія; ему, напримѣръ, кажется, что онъ дѣйствуетъ вполнѣ хладнокровно, тогда какъ онъ находится на высшей ступени возбужденія. Наконецъ, помимо того, что эти данныя недостаточно объективны, онѣ относятся къ такому небольшому количеству фактовъ, что изъ нихъ нельзя вывести вполнѣ точныхъ заключеній. Мы можемъ въ самыхъ общихъ чертахъ намѣтить нѣкоторыя демаркаціонныя линіи и постараемся использовать всѣ вытекающіе изъ нихъ выводы, хотя они и слишкомъ неопредѣленны для того, чтобы послужить основаніемъ для правильной классификаціи. Наконецъ, принимая во вниманіе самую обстановку, при которой совершается большинство самоубійствъ, нужно признать, что необходимыя для насъ наблюденія почти неосуществимы.
Но для достиженія нашей цѣли, мы можемъ идти другимъ путемъ; для этого достаточно будетъ измѣнить порядокъ нашего изысканія. Въ самомъ дѣлѣ, различные типы самоубійствъ могутъ вытекать только изъ различныхъ опредѣляющихъ причинъ. Каждый изъ этихъ типовъ можетъ имѣть свою особую природу лишь въ томъ случаѣ, если имѣются на лицо специфическія условія его осуществленія. Одно и то же обстоятельство или стеченіе обстоятельствъ не можетъ вызывать то одно, то другое послѣд-
