уже одно увеличеніе долготы дня открываетъ болѣе широкое поле для коллективной жизни; періодъ отдыха настаетъ позднѣе и кончается раньше, и она имѣетъ больше времени для своего развитія. Вмѣстѣ съ тѣмъ неизбѣжно должны развиваться болѣе интенсивно и ея результаты, а слѣдовательно должно возрастать и число самоубійствъ, являющееся однимъ изъ этихъ результатовъ.
Но это только первая, и не единственная причина. Если общественная дѣятельность интенсивнѣе лѣтомъ, чѣмъ весной,—весной, чѣмъ осенью, и—осенью, чѣмъ зимой, то это происходитъ не только потому, что внѣшняя рамка, въ которой она развивается, расширяется по мѣрѣ перехода отъ одного сезона къ другому, но и потому также, что здѣсь играютъ роль иные непосредственные возбудители. Зима является для деревни временемъ отдыха, граничащаго съ полнымъ застоемъ въ дѣлахъ. Жизнь какъ бы совершенно замираетъ, люди рѣдко между собою встрѣчаются и въ силу состоянія атмосферы, и потому, что съ упадкомъ дѣловыхъ оборотовъ прекращается въ этомъ всякая надобность. Жители деревни погружаются въ настоящій сонъ. Но съ наступленіемъ весны все начинаетъ просыпаться, возобновляются работы, завязываются сношенія другъ съ другомъ, увеличивается обмѣнъ и начинается постоянная циркуляція населенія для обслуживанія земледѣльческихъ нуждъ. Эти исключительныя условія деревенской жизни не могутъ не имѣть большого вліянія на мѣсячное распредѣленіе числа самоубійствъ, такъ какъ болѣе половины общаго числа добровольныхъ смертей падаетъ на долю деревни. Во Франціи въ періодъ отъ 1873—78 г. въ деревнѣ насчитывалось 18,470 случаевъ изъ 36,365. Въ виду этого вполнѣ естественно, что число самоубійствъ увеличивается съ приближеніемъ къ теплому времени года; максимумъ приходится на іюнь или іюль, т. е. на время наибольшаго оживленія деревенской жизни; въ августѣ все начинаетъ снова успокаиваться, и число самоубійствъ падаетъ: однако, быстрое пониженіе наступаетъ лишь въ октябрѣ и особенно въ ноябрѣ, можетъ быть, по-
