ственнаго характера[1]. Какъ ни мало доказательны эти факты, если истолковывать ихъ съ точки зрѣнія гипотезы, принимающей существованіе спеціальной наслѣдственности самоубійства, однако, гипотеза эта пріобрѣтаетъ нѣкоторый авторитетъ, разъ невозможно подыскать никакого другого объясненія. Но существуютъ по меньшей мѣрѣ двѣ другія причины, которыя могутъ вызвать тотъ же эффектъ, особенно при своемъ сочетаніи. Во-первыхъ, почти всѣ наблюденія сдѣланы психіатрами и, слѣдовательно, надъ умалишенными. Психическое разстройство, можетъ быть, чаще всѣхъ другихъ болѣзней передается по наслѣдству. Поэтому можно спросить себя, наслѣдственна-ли сама наклонность къ самоубійству, или, скорѣе, умственное разстройство, частымъ, но случайнымъ симптомамъ котораго является самоубійство. Сомнѣніе наше тѣмъ болѣе основательно, что, по признанію всѣхъ дѣлавшихъ наблюденіе, случаи, благопріятные для гипотезы наслѣдственности, встрѣчались по большей части—если не исключительно—именно среди самоубійцъ-умалишенныхъ[2]. Безъ сомнѣнія, при этихъ условіяхъ, наслѣдственность играетъ важную роль, но здѣсь идетъ рѣчь не о наслѣдственной наклонности къ самоубійству; передается по наслѣдству умственное разстройство въ его общемъ видѣ, нервный недугъ, случайнымъ и сомнительнымъ послѣдствіемъ котораго является самоубійство. Здѣсь наслѣдственность распространяется на склонность къ самоубійству не болѣе, чѣмъ на кровохарканіе въ случаяхъ наслѣдственнаго туберкулеза. Если какой-нибудь несчастный, въ семьѣ котораго есть и умалишенные и самоубійцы, убиваетъ себя, то дѣлаетъ онъ это не потому, что родственники его покончили съ собою, а потому, что они были сумасшедшими. Душевныя болѣзни, передаваясь по наслѣдству, трансформируются; такъ, напримѣръ, мелан-
