ловъ и сказать, что у народовъ нѣмецкой расы предрасположеніе къ самоубійству развито больше, чѣмъ у большинства людей, принадлежащихъ къ кельто-романскому, славянскому, и даже англо-саксонскому и скандинавскому обществамъ. Но это все, что можно вывести изъ предыдущихъ цифровыхъ данныхъ. Какъ бы то ни было, мы имѣемъ здѣсь единственный случай, когда можно, дѣйствительно, подозрѣвать вліяніе этническихъ условій. Далѣе мы увидимъ, что раса, на самомъ дѣлѣ, въ этомъ случаѣ не играетъ никакой роли.
Для того, чтобы имѣть право объяснять расовой причиной склонность нѣмцевъ къ самоубійству, недостаточно одного констатированія того факта, что самоубійство распространено въ Германіи, такъ какъ эта распространенность можетъ быть отнесена на счетъ природы нѣмецкой цивилизаціи. Но надо было бы доказать, что эта наклонность неразрывно связана съ наслѣдственнымъ состояніемъ нѣмецкаго организма, что это перманентная черта нѣмецкаго типа, остающаяся даже и въ измѣнившейся соціальной средѣ. Только при этомъ условіи мы можемъ видѣть въ склонности къ самоубійству результатъ вліянія расы. Посмотримъ теперь, что происходитъ внѣ Германіи, въ томъ случаѣ, если нѣмецъ входитъ въ жизнь другихъ народовъ или пріобщается къ различнымъ культурамъ: сохраняетъ ли онъ свое печальное первенство въ наклонности къ самоубійству. Въ Австріи мы имѣемъ готовый отвѣтъ на этотъ вопросъ. Нѣмцы, смотря по провинціямъ, смѣшались въ различныхъ пропорціяхъ съ населеніемъ, обладающимъ совсѣмъ иными этническими качествами. Посмотримъ, увеличило ли присутствіе нѣмцевъ процентъ самоубійствъ въ Австріи. Таблица VII указываетъ для каждой провинціи какъ средній процентъ самоубійствъ на протяженіи пятилѣтія 1872—77, такъ и численное значеніе нѣмецкаго элемента. По характеру употребляемаго въ каждой данной мѣстности нарѣчія мы опредѣляемъ долю участія той или иной расы; хотя этотъ критерій не обладаетъ абсолютною точностью, но онъ наиболѣе достовѣренъ изъ всѣхъ существующихъ.
