— Постное.
Мнѣ показалось, что я прочелъ торжество въ глазахъ Антипа и глубоко передъ нимъ смирился.
— Вотъ только перекусимъ, да и за работу. Я хорошо знаю вашу дачу, прибавилъ старичокъ. Богъ дастъ завтра къ вечеру обойдемъ. А тамъ, видно, дѣлать нечего, придется ночку просидѣть надъ черновымъ планомъ, а послѣзавтра утромъ и произведемъ нарѣзку крестьянскаго надѣла.
— Да, — сдѣлайте милость не задержите, а я сейчасъ поѣду къ посреднику объявить о вашемъ пріѣздѣ и попроситъ подготовить всѣ бумаги. Количество десятинъ можно вписать и по окончательномъ съ крестьянами соглашеніи.
— Такъ какъ вы уѣзжаете, то позвольте васъ спросить: тамъ на крестьянской дачѣ есть болотца, поросшія камышомъ, пойдутъ они въ надѣлъ или нѣтъ?
— Нѣтъ, пожалуйста, всю неудобную землю вонъ. Посредникъ осматривалъ ихъ дачу, и мы рѣшили, кромѣ всего, прирѣзать имъ двѣ десятины навознику въ добавокъ къ двумъ, на которыхъ видны слѣды песку.
— Какъ вамъ угодно. Ну а какъ же береговой откосъ въ ихъ дачѣ? Лугомъ его назвать нельзя, а все-таки онъ проростаетъ травой, и скотъ по немъ пасется. Прикажете считать его въ надѣлъ?
— Нѣтъ, не считайте.
— Да вѣдь этакъ много лишней земли къ нимъ отойдетъ.
— Нѣтъ ужь, пожалуйста! Посредникъ говоритъ, что имъ слѣдуетъ полный надѣлъ, по уставной грамотѣ, одной удобной земли. А такъ какъ я не могу выбрать оттуда сомнительную землю и оставитъ ее за собою, то придется, по оказавшемуся ея количеству, прирѣзать къ ихъ дачѣ удобной.
— Какъ вамъ угодно. Это не наше дѣло. Намъ только спросить: какъ дѣлать.
Въ дверяхъ показался смиренный сельскій староста.
— Староста! вели сейчасъ приготовить четыре вѣхи и десятъ кольевъ.
— Вѣхи и колья готовы.
— Такъ наряди сейчасъ съ барщины восемь человѣкъ на межу. Ступай!
Староста видимо переминался.
