воцарялся въ ночной тиши. На юго-востокѣ будто крупный алмазъ засвѣтилась Венера.
— Да свиданія, Иванъ Николаичъ.
— Нѣтъ, помилуйте-съ. Выкушайте стаканчикъ чайку.
— Войдя въ чистую, опрятными обоями оклеенную, комнату флигеля Ивана Николаевича мы застали у открытаго окна на столѣ кипящій самоваръ со всѣми принадлежностями вечерняго чая. Свѣжія сливки была до того густы, что едва лились изъ молочника. Стѣнные часы, съ портретомъ музыканта Черни пробили десять.
— Пора домой, Иванъ Николаевичъ!
— Дозвольте я васъ провожу. Мнѣ надо все равно забѣжатъ на мельницу.
— Экія чудесныя ночи стоятъ, — обоняніе! воскликнулъ онъ сойдя съ крыльца и охваченный луннымъ свѣтомъ.
— Перебравшись на свой берегъ тѣмъ же полувоздушнымъ путемъ, я пошелъ спать.
Рано встающій посредникъ обѣдаетъ въ два часа. Онъ встрѣтилъ меня неутѣшительнымъ извѣстіемъ. Только что вернувшійся изъ города посланный засталъ землемѣра съ опухшею ногой, непозволяющею надѣть кожаный сапогъ, а слѣдовательно и обходить дачу.
— Однако чтò же мнѣ дѣлать, Семенъ Семеновичъ? Безъ разверстыванія угодій и опредѣленія количества остающейся земли нельзя приступить къ условіямъ. Попробовалъ бы самъ обмѣрить землю, да гдѣ взять инструменты?
— Инструменты моего землемѣра здѣсь: цѣпь и астролябія.
— Въ томъ-то и бѣда, что астролябія, а не мензула. Я не довольно знакомъ съ пріемами измѣреній помощію астролябіи, для того чтобы рѣшиться отрывать народъ въ самую жаркую рабочую пору. Ну какъ у меня фигура не свяжется, придется дѣлать повѣрку и опять тормошить народъ.
— Дѣлайте какъ хотите. Инструменты къ вашимъ услугамъ.
Наступало время ржаныхъ посѣвовъ и надо было безотлагательно засѣвать поля или своими сѣмèнами, или сдаватъ ихъ въ аренду крестьянамъ. Это обстоятельство вынуждало
