ное колесо машины, и лишь теперь, благодаря заботамъ правительства, пересматриваются и прилаживаются къ нему и остальныя части. Кромѣ того, дѣятелями и помощниками въ новомъ устройствѣ, неминуемо являлись люди стараго порядка. Чтó вы станете дѣлать при подобныхъ условіяхъ? Вопервыхъ, и разсудить некому, кто правъ, кто виноватъ; а вовторыхъ, у человѣка уже мозгъ такъ устроенъ, что при первомъ препятствіи нервы, движущіе ручные мускулы, мгновенно складываютъ ладонь въ кулакъ и въ этомъ видѣ посылаютъ ее въ носъ спорщика. Пожалуй мѣняйте ежедневно прикащиковъ, если это васъ забавляетъ. Не прикащики виноваты, а ужь видно устройство организма. Сколько ни доказывалъ я моему прикащику, что при всей очевидной правотѣ его требованій, онъ самоуправствомъ только лишаетъ себя законнаго удовлетворенія, да еще можетъ подвергнуться законной отвѣтственности, – смотришь, бывало, только что отлучишься на нѣкоторое время изъ дому, а пораженные нервы, нѣтъ, нѣтъ, да и сыграютъ свою штучку гдѣ-нибудь, на конномъ дворѣ или подъ молотильнымъ сараемъ.
Какое возможно разбирательство, какъ бы ни былъ виноватъ рабочій и оскорбленъ прикащикъ, если со стороны послѣдняго мимика играла хотя бы ту незначительную роль, которую обыкновенно объясняютъ словами: „я только взялъ и отпихнулъ его отъ себя?“ Въ подобномъ случаѣ отвѣтъ на жалобу одинъ: „если бы ты его не пихалъ, я бы его прогналъ, а теперь ты самъ виноватъ и на меня не пеняй, что тебѣ трудно. Я тебѣ это сто разъ говорилъ.“ Раза черезъ три такое лѣкарство оказалось радикальнымъ. Но я долженъ прибавить, что оно возможно и мыслимо только тамъ, гдѣ посредникъ самъ разберетъ дѣло и немедленно взыщетъ съ прогнаннаго работника, вопервыхъ, забранныя, какъ водится, впередъ деньги, а вовторыхъ, штрафъ за проступокъ. Безъ этого каждому рабочему было бы выгодно быть прогнаннымъ передъ самою дорогою рабочею порой, да еще съ забранными впередъ деньгами, и весь мирный порядокъ неизбѣжно превратился бы въ первобытный хаосъ и крѣпостныя манипуляціи.
Въ числѣ прошлогоднихъ лѣтнихъ рабочихъ поступилъ къ намъ Евсей, котораго артель въ скоромъ времени прозвала увальнемъ, пузаномъ. Дѣйствительно, трудно было не обра-
