и это продолжалось почти до покосу. Наконецъ является давно знакомый Иванъ. „Что жъ это ты, Иванъ, дѣлаешь? Время ушло, а сарай и не начинали.“ — „Что, батюшка! Виноваты. Справимся Богъ дастъ. Все времечко и лошадокъ позамучили, навоз возили.“ — „Да откуда же у васъ столько навозу?“ — „Какъ же батюшка! третій годокъ ни одна душа навозу не вывозила“. — „Отчего?“ — „Да все это сумленіе имѣла насчетъ земельки-то. Богъ ее вѣдаетъ, наша ли она, барская ли, а то можетъ и еще тамъ что толковали промежь себя. И сумлевались навозить-то. А теперь видятъ, что дѣло-то плохо, ну и понатужились съ навозомъ-то. Ужь ты, батюшка, прости Христа ради!“ — „Да вѣдь половина-то навозу у васъ за два года даромъ погорѣла.“ — „Вѣстимо погорѣла даромъ — два лѣта пролежала. Грѣхъ такой вышелъ. Народъ темный.“ Этотъ разговоръ может показаться ничтожнымъ и указываетъ, повидимому, только на неясное пониманіе крестьянами ихъ новыхъ отношеній къ землѣ; но если допустимъ, что колебаніе было между ними общее, и оцѣнимъ пропавшій въ каждомъ дворѣ навозъ только въ 7 р., то дойдемъ до громадной цифры, которая еще не вполнѣ выразитъ, во что это колебаніе обошлось народному хозяйству.
Такимъ образомъ и по написанiи уставныхъ грамотъ, народъ продолжалъ недовѣрять своимъ новымъ отношеніямъ къ поземельной собственности, а между тѣмъ очевидно, что онъ сразу повѣрилъ въ свои усадьбы. Вотъ уже третій годъ усадьбы эти отстраиваются и украшаются съ небывалымъ до сихъ поръ усердіемъ. Если дѣло будетъ продолжаться такимъ образомъ, то всѣ деревни въ скоромъ времени будутъ перестроены заново. Прибавьте къ этому, что въ нашей сторонѣ почти нѣтъ деревни, въ которой бы крестьяне, эти исконные и прирожденные враги всякаго дерева и всякой канавы, не прорыли вдоль улицъ подъ дворами водосточныхъ канавъ и не усадили бы ихъ ракитками. Этого мало. Вѣра въ поземельную собственность, проникнувшая наконецъ въ крестьянъ, превратила личное поземельное владѣнье въ любимую мечту и высшій идеалъ зажиточнаго и болѣе развитаго крестьянина. Гдѣ бы вы ни спросили, на большой или проселочной дорогѣ, кто это строитъ такой славный дворъ, вы непремѣнно получите въ отвѣтъ: это купилъ землю и выселился изъ деревни бывшій староста, бурмистръ, печ-
