1829 г., на 78 году. Онъ былъ погребенъ въ Симоновѣ монастырѣ, за алтаремъ Успенскаго собора. Герасимъ пользовался въ Москвѣ популярностью среди купечества. Онъ держался строго-охранительнаго направленія и сплачивалъ около себя всѣхъ противниковъ сомнительныхъ съ православной точки зрѣнія новшествъ. «Добренькіе сыны Греко-Россійской Церкви», по словамъ Герасима, въ смущеніи духа приносили къ нему «новопечатныя книжки», и плакали и горевали», говоря: «смотрите, батюшка, что нынѣ печатаютъ». Въ число этихъ книгъ попали не только мистическія книги въ родѣ «Таинства Креста», но и «Мученики» Шатобріана. Печалясь о томъ, что враги Церкви «изъ сихъ овечекъ стада Христова утаскиваютъ къ себѣ», Герасимъ обличалъ еретиковъ и вольнодумцевъ въ донесеніяхъ, которыя онъ подавалъ высшимъ властямъ, митрополитамъ Амвросію и Серафиму, а черезъ Юрьевскаго архимандрита Фотія и самому «великому слугѣ Божію» графу Аракчееву. Герасимъ пользовался особымъ расположеніемъ Фотія. «Возлюбленный о Господѣ брате, рабе вѣрный Христовъ и сподвижникъ, отче преподобный Герасимъ, писалъ Фотій Герасиму, послѣ паденія министра духовныхъ дѣлъ кн. А. Н. Голицына, знаю, что ты, яко Савва Освященный, ревновалъ, ревнуешь за Св. Церковь и за Св. Вѣру; сладко мнѣ слышать твои слова и подвиги; порадуйся, старче преподобныйі министръ нашъ одинъ Господь Іисусъ Христосъ во славу Бога Отца». Люди противоположныхъ взглядовъ не стѣснялись въ своихъ отзывахъ о Герасимѣ и его «овечкахъ». Извѣстный Невзоровъ «добренькихъ овечекъ» Герасима называлъ «богатыми торгашами, во время войны нажившими отъ крови и слезъ милліоны», а его самого причислялъ къ духовнымъ лицамъ, которыя «любятъ быть на свадьбѣ въ Канѣ и попировать въ Виѳаніи, а отъ Голгоѳы прочь».
Строевъ, «Списки Іерарховъ», 64, 102; «Тихвинскіе монастыри», С.‑Пб., 1854 г., 20—21; «Краткое описаніе Моск. Ставропиг. общежит. Симонова монастыря» (Тромонина), 29; Евстаѳій, Архим., «Моск. Муж. Ставропиг. Симоновъ монастырь», 21; Котовичъ, «Духовная Цензура въ Россіи», 97—100, 758—768; «Русск. Арх.» 1868 г., 946—947.
Герасимъ Кремлевъ (Девятисотлѣтіе Русской Іерархіи, 53) или Черницынъ (Буцинскій, 60), архіепископъ Тобольскій и Сибирскій, былъ родомъ новгородецъ. По тому времени онъ былъ человѣкъ довольно образованный, и проф. Буцинскій предполагаетъ, что Герасимъ «получилъ высшее образованіе въ училищѣ при Новгородскомъ архіепископскомъ (т.‑е. митрополичьемъ) домѣ, давшемъ Московской Руси много просвѣщенныхъ и дѣятельныхъ людей». Онъ любилъ книги и слѣдилъ за современнымъ книгоиздательствомъ, пріобрѣтая выходившія съ Московскаго Печатнаго Двора книги; писалъ онъ хорошимъ слогомъ, красивымъ и твердымъ почеркомъ. Онъ занимался и иконописаніемъ: въ Междугорскомъ Ивановскомъ монастырѣ близъ Тобольска до сихъ поръ имѣется писанный Герасимомъ образъ Николая Чудотворца. Изъ игуменовъ Тихвина монастыря Герасимъ 31 мая 1640 г. былъ поставленъ въ архіепископа Сибирскаго. Въ Сибири Герасимъ отличался «энергичною и настойчивою хозяйственною дѣятельностью». Съ одной стороны онъ добивался подачекъ отъ правительства, посылая въ Москву слезныя челобитныя «о многихъ Софійскихъ домовыхъ нуждахъ»; съ другой стороны на мѣстѣ, въ Сибири, онъ всякими способами старался расширить земельныя владѣнія и увеличить доходныя статьи Софійскаго дома. Правительство посылало указъ за указомъ съ предписаніемъ, «чтобы никто никакихъ земель архіепископу вновь не давалъ, и архіепископъ бы новыхъ земель вновь не захватывалъ». Но Герасимъ то умѣлъ разжалобить сердобольнаго царя перспективой голодной смерти архіепископа и его домовыхъ людей въ случаѣ лишенія назначеннаго къ отобранію земельнаго участка, то успѣвалъ построить на такомъ участкѣ «Государево богомолье» — церковь, которая съ отобраніемъ участка должна была стоять «безъ пѣнія». Обходя такими способами запретительные указы, Герасимъ «пріискивалъ» къ Софійскому дому все новыя земли и успѣшно заселялъ своими крестьянами безлюдныя пустыни Сибири. Хозяйственный владыка имѣлъ случай обнаружить свои практическія
