Страница:Русский биографический словарь. Том 4 (1914).djvu/32

30

ГАВРІИЛЪ.

ляріей, а ученики за утѣсненіемъ оной канцеляріи бѣжали въ домы, а другіе совсѣмъ не явились, и сбору имъ не было» до ноября 1731 г. «Призванный для отвѣта въ Москву», Г. два года жилъ «напрасно» въ столицѣ, да еще «по чужимъ наемнымъ дворамъ», такъ какъ Рязанское подворье на Мясницкой было занято Грузинскимъ царемъ Вахтангомъ съ челядью, которая на подворьѣ все «зачернила», переломала и обокрала домовую церковь. За это время Г. «на епархію съѣзжалъ только на три мѣсяца и въ такое краткое время не успѣлъ управить домовыхъ и епаршескихъ нуждъ и оставилъ епархію и домъ, отвсюду непорядками обстоящій, и подчиненныхъ въ безстрашіи и въ противныхъ поступкахъ». Съ воцареніемъ Анны Іоанновны власть въ Синодѣ перешла къ Ѳеофану Прокоповичу, и Г. отдохнулъ отъ «посягательствъ отдавна злобствовавшихъ на него синодальныхъ членовъ». Въ іюлѣ 1730 г. было указано «о Преосвященномъ розыскъ удержать, а розыскивать про генерала Грекова во взяткахъ». 28 сентября 1730 г. Г. былъ уволенъ въ епархію до 25 декабря. Въ январѣ 1731 г. Синодъ выдвигалъ его кандидатуру въ Кіевъ и въ Ростовъ. Но дни его были сочтены. Здоровье его было всегда слабое; вслѣдствіе постоянныхъ «болѣзненныхъ припадковъ» онъ «пользовался совѣтомъ разныхъ медицинскихъ докторовъ»; онъ съ великимъ смущеніемъ ѣхалъ въ Рязань, гдѣ не было «ни докторовъ, ни хирурговъ, ни аптеки», и выпросилъ туда къ себѣ ученика доктора Бидло «для наблюденія за его болѣзнью». Вышеупомянутыя «мелочи архіерейской жизни» должны были въ конецъ подорвать здоровье Гавріила. Уже 14 апрѣля 1731 г. онъ простилъ всѣхъ бывшихъ подъ запрещеніемъ, очевидно, ожидая смерти. 27 апрѣля 1731 г. Г. умеръ въ Москвѣ, какъ и жилъ, «на наемномъ дворѣ». Онъ былъ погребенъ въ Заиконоспасскомъ монастырѣ. Его обширная библіотека была имъ пожертвована въ Московскую Академію. Гавріилъ былъ однимъ изъ ученѣйшихъ іерарховъ Петровской эпохи; даже за границей «знали о немъ изъ актовъ Лейпцигскихъ ученыхъ». Но онъ прославился главнымъ образомъ своими проповѣдями. Его проповѣди, изъ которыхъ шесть были изданы въ 1768 и 1784 гг., въ недавнее время въ числѣ 45 изданы проф. Пѣтуховымъ по найденной въ библіотекѣ Троицкой лавры собственноручной рукописи Гавріила (Ученыя Записки Юрьевскаго Университета, 1898—1901 г.г.). Въ проповѣдяхъ Гавріила непріятное впечатлѣніе производятъ «выраженія, оскорбительныя для взыскательнаго слуха», и обиліе варваризмовъ; странными кажутся упоминанія о «въ безчестіи славномъ Вителліи», употреблявшемъ въ пищу «мозги павлиные и павинные» и «сахари американскіе», о «Калхантѣ печальномъ, Улиссесѣ скорбящемъ, Аяксѣ кричащемъ, плачущемъ Менелаѣ» во время принесенія въ жертву Ифигеніи; страннымъ кажется вопросъ, «каковаго рода и фамиліи» смерть. Но это были обычные ораторскіе пріемы того времени, и надо согласиться съ митрополитомъ Евгеніемъ въ томъ, что въ проповѣдяхъ Бужинскаго постоянно встрѣчаются «обильные и умные обороты мыслей, а часто и трогательное краснорѣчіе». Проповѣди Бужинскаго не отдѣлимы отъ эпохи Петра; онѣ представляютъ апологію или скорѣе панегирикъ «возрожденія» Россіи вслѣдствіе петровскихъ преобразованій. Проповѣдникъ съ неподдѣльнымъ чувствомъ «величіе гласилъ Петровыхъ дѣлъ», превозносилъ великаго императора, который «государство воспрія убогое, отъ иныхъ государей презираемое, варваромъ дани прежде дающее, многими печалми озлобленное» и «своимъ благополучнымъ управленіемъ изобильно и процвѣтающее сотворилъ, отъ презрѣнія къ славѣ, отъ посмѣшенія преведе къ почитанію», такъ что «иже прежде съ похвалами дани пріемляху, сіи отъ оружія Россійскаго бѣгаютъ и ниже лице свое явити смѣютъ». Проповѣдь Гавріила въ день годичнаго поминовенія Петра Великаго считается лучшею изъ всѣхъ его проповѣдей и была переведена на латинскій языкъ. И, дѣйствительно, сильное впечатлѣніе должны были производить обращенія къ «неблагополучнымъ» слушателямъ «неблагополучнаго» проповѣдника, восклицавшаго: «здѣ увяде вѣнецъ нашъ,