монашескую рясу, онъ находилъ даже возможнымъ хоть немного знакомить своихъ слушателей съ новыми идеями и позволялъ иногда себѣ полиберальничать въ классѣ. Въ обращеніи съ учениками онъ не любилъ заманивать расположеніе ихъ своимъ любезничаніемъ, какъ дѣлывалъ иногда Иліодоръ, но за то былъ всегда ровенъ: хладнокровно выслушивалъ и разбиралъ жалобы, даже при наказаніяхъ былъ спокоенъ… По части благочестія онь не отличался особенною ревностью (при первомъ же знакомствѣ съ нимъ школьники примѣтили, что Вишневскій съ прежнимъ инспекторомъ Полотебновымъ во время обѣдни «разговаривали, даже посмѣивались и едва ли хоть разикъ перекрестились»), но ему пришлось въ этомъ отношеніи сообразоваться со вкусомъ ректора». Менѣе благопріятный отзывъ Гедеонъ заслужилъ отъ архимандрита (потомъ епископа) Порфирія Успенскаго, представлявшагося ему въ 1843 г. «Епископъ Гедеонъ, пишетъ Порфирій въ «Книгѣ Бытія Моего», разспрашивалъ меня о Вѣнѣ, о православныхъ христіанахъ въ Венгріи и высказалъ свои бѣдныя понятія о Сиріи, Палестинѣ и бедуинахъ… Прощаясь со мною, онъ просилъ меня помолиться о немъ у Гроба Господня, но просилъ съ усмѣшкою. Такое легкомысліе его удивило меня». Свящ. М. Я. Морошкинъ даетъ уже совсѣмъ отрицательную, рѣзкую характеристику Гедеона: «Надутый, жеманный, покровительственно важничавшій съ низшими себя и, напротивъ, угодливый передъ тѣми, отъ которыхъ надѣялся что-нибудь получить, наконецъ аавистливый, честолюбивый и чрезвычайно много думавшій о своемъ умѣ и своихъ дарованіяхъ, Гедеонъ очень нравился графу Пратасову, который держалъ его въ Синодѣ около семи лѣтъ, какъ вполнѣ соотвѣтствовавшаго его желаніямъ и угадывавшаго его намѣренія». Такими словами о. Морошкинъ характеризуетъ Полтавскаго владыку. Собраніе поученій Гедеона къ Полтавской паствѣ, изданное въ 1848 г., по отзыву Филарета Гумилевскаго, не отличается «особой силой въ мысляхъ и слогѣ», а его же «Житіе Преп. Макарія Овручскаго» (С.‑Пб., 1840 г.) заключаетъ въ себѣ «ошибки противъ исторіи».
Родосскій, «Біографическій Словарь студентовъ первыхъ XXVIII курсовъ С.‑Петербургской Духовной Академіи, 98; «Странникъ» 1873 г., № 11 (статья протоіерея І. Крамаренко, съ портретомъ Гедеона); «Сборникъ Истор. О‑ва, СХІІІ, ч. I, 107—108; «Рус. Старина», XXVIII, 220, LXXVI, 554—561; Порфирій, «Книга Бытія Моего», I, 129.
Гедеонъ Вишневскій, епископъ Смоленскій, изъ философскаго класса Кіевской Академіи отправился учиться за границу въ Вильну, Краковъ и Львовъ и тамъ отъ іезуитовъ получилъ степень доктора философіи. Послѣ онъ былъ учителемъ піитики и риторики въ Кіевской Академіи. Здѣсь судьба свела его съ знаменитымъ Ѳеофаномъ Прокоповичемъ, префектомъ, а съ 1711 г. ректоромъ Академіи. Смѣлый новаторъ въ области богословія, слѣдовавшій протестантскимъ догматистамъ и не знавшій людей «глупѣе Римскаго папы», Прокоповичъ представлялъ совершенную противоположность Вишневскому. Послѣдній по характеру образованія и по консервативному складу ума склонялся къ латино-іезуитской наукѣ и не безъ основанія считалъ католичество несравненно болѣе близкимъ къ православію, чѣмъ протестантство. Ѳеофанъ не взлюбилъ «латынщика» Гедеона и не жалѣлъ черныхъ красокъ для его характеристики. Ѳеофанъ не могъ забыть, «съ какою дерзостью Гедеонъ поносилъ ругательствами достопочтеннаго отца Сильвестра, префекта коллегіи, и тщеславился своимъ недавно полученнымъ іезуитскимъ докторскимъ беретомъ, т.‑е. ослинымъ украшеніемъ», и какъ часто Ѳеофанъ съ товарищами «съ кроткой душой снисходили къ этой его надменности». По утвержденію Ѳеофана, Гедеонъ «отнялъ» каѳедру у Іосифа Волчанскаго. Язвительная характеристика «латынщиковъ», не сомнѣвающихся, что «проглотили цѣлый океанъ мудрости», и ихъ «потѣшной» ученой «кладовой» въ письмѣ Ѳеофана къ Марковичу имѣетъ въ виду едва ли не прежде всѣхъ Гедеона. Но Ѳеофилактъ Лопатинскій, не менѣе авторитетный, чѣмъ Прокоповичъ, въ оцѣнкѣ богословской учености, признавалъ Гедеона «совершеннымъ философомъ и богословомъ». Извѣстно также, что Гедеонъ часто
