разсказы подъ заглавіемъ «Страданія человѣчества», хочетъ написать большой романъ изъ болгарской жизни и издать большой трудъ «Люди и война», который долженъ былъ быть яркимъ протестомъ противъ войны. Разсказъ «Денщикъ и офицеръ», напечатанный около этого времени въ «Русскомъ Богатствѣ» (1880 г. № 8), былъ повидимому небольшой частью этого произведенія. Наконецъ скитающагося Г. отыскалъ его старшій братъ Евгеній и увезъ въ Харьковъ, гдѣ В. М. пришлось помѣстить на Сабурову дачу, послѣ того, какъ онъ бѣжалъ отъ родныхъ и очутился въ Орлѣ въ домѣ для умалишенныхъ. Послѣ четырехмѣсячнаго лѣченія на Сабуровой дачѣ и двухмѣсячнаго лребыванія въ лѣчебницѣ д‑ра Фрея въ Петербургѣ, Г. въ концѣ 1880 г. возвратился наконецъ къ полному сознанію, но чувство безпредметной тоски и угнетенности не покидало его. Въ такомъ состояніи его увезъ къ себѣ въ деревню Ефимовку (Херсонской губ.), на берегъ днѣпровско-бугскаго лимана, его дядя В. С. Акимовъ и согдалъ ему тамъ самую идеальную для поправки жизнь и обстановку. За время своего пребыванія въ Акимовкѣ, т.‑е. съ конца 1880 г. до весны 1882 г., Г. написалъ только небольшую сказку «То, чего не было», предназначавшуюся сперва для рукописнаго дѣтскаго журнала, который задумали издавать дѣти А. Я. Герда; но сказка вышла не дѣтская, а «скалдырническая», какъ выразился о ней самъ В. М., т.‑е. слишкомъ пессимистическая, и была напечатана въ журналѣ «Устои» 1882 г. (№№ 3—4). Эта сказка вызвала, между прочимъ, въ публикѣ различные толки, противъ чего горячо протестовалъ Г., вообще всегда отвергавшій какое-либо аллегорическое толкованіе своихъ произведеній. За время пребыванія въ Акимовкѣ Г. перевелъ «Colomba» Меримэ; переводъ этотъ былъ напечатанъ въ «Изящной Литературѣ» за 1883 г. Какъ вообще В. М. смотрѣлъ въ это время на свои занятія литературой, можно видѣть изъ его письма къ. Аѳанасьеву отъ 31 дек. 1881 г. «Писать не могу (должно быть), а если и могу, то не хочу. Ты знаешь, что я писалъ, и можешь имѣть понятіе, какъ доставалось мнѣ это писаніе. Хорошо или нехорошо выходило написанное, это вопросъ посторонній: но что я писалъ въ самомъ дѣлѣ одними своими несчастными нервами и что каждая буква стоила мнѣ капли крови, то это, право, не будетъ преувеличеніемъ. Писать для меня теперь — значитъ снова начать старую сказку и черезъ 3—4 года, можетъ-быть, снова попасть въ больницу душевно-больныхъ. Богъ съ ней, съ литературой, если она доводитъ до того, что хуже смерти, гораздо хуже, повѣрь мнѣ. Конечно, я не отказываюсь отъ нея навсегда; черезъ нѣсколько лѣтъ, можетъ-быть, и напишу что-нибудь. Но сдѣлать литературныя занятія единственнымъ занятіемъ жизни — я рѣшительно отказываюсь».
Въ маѣ 1882 г. Г. пріѣхалъ въ Петербургъ и издалъ первую книжку своихъ разсказовъ, а лѣто провелъ, воспользовавшись приглашеніемъ съ большой симпатіей относившагося къ нему И. С. Тургенева, въ Спасскомъ-Лутовиновѣ вмѣстѣ съ поэтомъ Я. П. Полонскимъ и его семьей. Въ тихой, уютной, располагающей къ работѣ деревенской обстановкѣ онъ написалъ «Записки изъ воспоминаній рядового Иванова» («Отечеств. Зап.» 1883 г. № 1, издано отдѣльно въ 1887 г.). Возвратясь осенью въ Петербургъ, Г. сталъ усиленно искать какихъ-либо занятій. Сперва онъ поступилъ въ помощники управляющаго Аноповской писчебумажной фабрики на 50 руб. жалованья, но занятія здѣсь отнимали очень много времени и сильно утомляли В. М. Въ слѣдующемъ (1883) году Г. получилъ мѣсто секретаря общаго съѣзда представителей русскихъ желѣзныхъ дорогъ, которое и занималъ почти въ теченіе пяти лѣтъ, оставивъ его только за 3 мѣсяца до своей трагической кончины. Мѣсто это давало ему хорошее матеріальное обезпеченіе, а усиленныхъ занятій требовало только 1—2 мѣсяца въ году, когда собирался съѣздъ; остальное время дѣла было очень мало. На службѣ у Г. установились самыя симпатичныя и хорошія отношенія какъ съ начальствомъ, такъ и съ сослуживцами, послѣдніе всегда охотно готовы были замѣнить его на время послѣдующихъ припадковъ болѣзни. Въ томъ
