на то, что М. Я. и Н. Г. нужна была защита на мѣстѣ, и помышлять о далекомъ походѣ, когда собственныя земли оставались безъ защиты, они не могли. Такъ или иначе, были ли С—вы иниціаторами похода или нѣтъ, но заслуги ихъ въ этомъ дѣлѣ и безъ того чрезвычайно велики, ибо они, обезпечивъ Ермака необходимыми продуктами и давъ ему многихъ людей, такъ какъ казаковъ для серьезнаго похода было недостаточно, тѣмъ самымъ осуществили чрезвычайно важныя условія, безъ которыхъ немыслимъ никакой военный успѣхъ. Помимо вооруженія въ видѣ пушекъ, пищалей и пр., М. Я. и Н. Г. къ 540 казакамъ Ермака присоединили еще 300 собственственныхъ ратниковъ (по инымъ свѣдѣніямъ, даже 1096 человѣкъ), выдали на всѣхъ свыше 60 пудовъ пороху и свинцу, 2500 пудовъ ржаной муки, 1600 пудовъ крупъ и толокна, 800 пудовъ сухарей, 200 пудовъ масла коровьяго, 400 «полтей» ветчины, дали толмачей, проводниковъ, знамена, наконецъ средства передвиженія по водному пути — большіе «струги». Все снаряженіе имъ обошлось по тогдашнему счету около 20,000 рублей, что было подъ силу только имъ и поставило бы въ затрудненіе даже московское правительство. Фактическая сторона приведенныхъ указаній подтверждается и упомянутой выше царской грамотой, гдѣ говорится, что М. Я. и Н. Г. «на помощь ему, Ермаку въ товарищи, ратныхъ многихъ людей наймовали и всему войску помощь чинили, и деньги, и платье, и боевое ружье, и порохъ, и свинецъ, и всякій запасъ къ воинскому дѣлу изъ своихъ пожитковъ давалъ и дворовыхъ людей съ ними посылали, и тою службою, радѣніемъ и посылкою Сибирское государство взяли и татаръ и остяковъ и вогуличъ подъ нашу (царскую) высокую руку привели». Посылка опальныхъ казаковъ въ Сибирь была совершена безъ вѣдома государя, за что послѣ М. Я. и Н. Г. получили отъ него гнѣвную грамоту, хотя формально они были правы, такъ какъ по даннымъ еще предкамъ ихъ грамотамъ они могли ходить войною на сибирскихъ владѣтелей безъ особаго на каждый разъ царскаго разрѣшенія.
Вскорѣ послѣ отъѣзда Ермака, осенью того же 1581 г. на пермскія владѣнія С—выхъ было совершено неожиданное нападеніе со стороны пелымскаго князька Бехбелея Ахтанова, который, предводительствуя значительнымъ отрядомъ вогульцевъ, сжегъ и разорилъ нѣсколько деревень и починковъ. Указанная ниже грамота отъ 16 ноября 1583 г. утверждаетъ, что Бехбелей не встрѣтилъ никакого сопротивленія, но большинство изслѣдователей принимаетъ за доказанное, что на обратномъ пути его настигли М. Я. и дядя его Семенъ, разбили его толпы, многихъ изъ его людей забрали въ плѣнъ и чуть не захватили самого Бехбелея. Въ этой погонѣ Н. Г. почему-то участвовать отказался, за что на него М. Я. и Семеномъ была принесена царю жалоба; въ результатѣ ея получилась изъ Москвы грамота, въ которой Н. Г. дѣлается строгій выговоръ и повелѣвается на будущее время не оставлять въ такихъ случаяхъ родичей безъ помощи. Вмѣстѣ съ тѣмъ изъ Москвы же былъ посланъ въ Чердынь намѣстнику Перми Великой князю Елецкому приказъ высылать, по требованію С—выхъ, на помощь имъ служилыхъ людей, а нѣсколько позже (20 декабря 1582 года) старостамъ, цѣловальникамъ и земскимъ людямъ въ Перми Великой и Усольѣ Каменномъ разослано посланіе не препятствовать С—вымъ набирать охочихъ и вольныхъ казаковъ для обороны края. Въ 1582 году Бехбелей съ отрядомъ остяковъ и вогуличей повторилъ свой набѣгъ; обрушившись сначала на Орелъ-городокъ, но не будучи въ состояніи сломить его сопротивленія, онъ отступилъ и сталъ грабить окрестности, причемъ захватилъ «добычу не малую». На этотъ разъ къ ратникамъ Семена и М. Я. присоединилъ своихъ людей и Н. Г., и всѣ они соединенными силами настигли Бехбелея въ какомъ то ущельѣ. Произошелъ ожесточенный бой, длившійся цѣлый день; результатомъ было полное пораженіе Бехбелея, который и самъ попалъ въ плѣнъ, гдѣ отъ полученныхъ тяжелыхъ ранъ вскорѣ скончался.
Призывъ С—выми Ермака и его походъ въ Сибирь, а также двукратный набѣгъ вогуличей стали извѣстны въ Москвѣ только лѣтомъ 1583 г.; объ этомъ донесъ туда чердынскій воевода, Василій Пелепелицынъ, освѣтивъ все дѣло съ самой неблагопріятной стороны для
