Устюжны для грабежа и разбоя[1]. — Православные, дорожа особенно св. вѣрою, спѣшили скрываться въ глухихъ лѣсахъ. Тогда пустынь Евфросинова послужила убѣжищемъ для нихъ изъ окрестныхъ мѣстъ. Марта 19 (1612 г.) преподобный объявилъ въ слухъ всѣхъ, что скоро придутъ враги св. вѣры и въ его пустыню. Онъ совѣтовалъ бѣжать, кто куда можетъ; о себѣ же сказалъ, что онъ долженъ остаться здѣсь по обѣту. — Инокъ Іона въ страхѣ хотѣлъ бѣжать вмѣстѣ съ другими. «За чѣмъ допускать въ душу страхъ малодушія? говорилъ ему преподобный. Когда настаетъ брань: тогда-то и нужно мужество. Мы дали обѣтъ жить и умереть въ пустыни. — Надобно быть вѣрными слову данному предъ Господомъ. Въ такомъ случаѣ смерть вводитъ въ покой. Другое дѣло — мірскіе люди: они не связаны словомъ и имъ надобно беречь себя и для дѣтей». Укрѣпленный словами преподобнаго Іона остался съ св. старцемъ. Въ слѣдующій день поляки явились въ Евфросинову пустынь. Преподобный въ схимѣ молился у креста, который поставилъ онъ, какъ только пришелъ сюда. — Наглые грабители потребовали у Евфросина монастырскихъ сокровищъ. Пустынникъ указалъ на храмъ Богоматери какъ на единственное сокровище пустынника. Тогда одинъ изъ кровопійцевъ ударилъ по шеѣ преподобнаго и разсѣкъ ему голову. Старецъ упалъ полумертвымъ. Поляки ворвались въ храмъ Божій, но въ немъ ничего не нашли и возвратились къ своей жертвѣ. Одинъ
- ↑ Писали «во дни ц. Бориса растрига навелъ на русь полчища поляковъ.... мар. 19 1612 г. блаженный совѣтовалъ всѣмъ бѣжать». — Но въ 1612 г. и Борисъ и растрига уже лежали въ землѣ. Вѣроятно въ Евфросинову пустынь явилась ватага разбойника Лисовскаго. Арцыбашева т. III, 299.
