оно запало мнѣ въ сердце. Вѣдь вы обѣщали мнѣ, когда я вооружался и шелъ на бой, что если Богъ сохранитъ меня цѣлымъ и невредимымъ, то вы позволите мнѣ повидать Николетъ, мою нѣжную подругу, такъ чтобы я могъ сказать ей два или три слова и хоть разъ одинъ ее поцѣловать. Вы въ этомъ мнѣ поклялись, а теперь я хочу, чтобы вы исполнили вашу клятву.
— Я?—сказалъ отецъ.—Пусть Богъ меня покинетъ, если я исполню такое обѣщаніе. А если бы она была здѣсь, я бы ее сжегъ въ огнѣ, да и ты то самъ долженъ меня бояться!
— И это все, что вы мнѣ скажете?
— Видитъ Богъ, да,—отвѣтилъ отецъ.
— Нечего и говорить, очень грустно мнѣ, что человѣкъ вашего возраста лжетъ. Графъ де Валенсъ,—продолжалъ онъ,—я васъ взялъ въ плѣнъ, не, такъ ли?
— Такъ, господинъ мой,—отвѣтилъ графъ.
— Такъ дайте мнѣ на томъ руку.
— Охотно, господинъ мой.
И онъ подалъ Окассену руку.
— Дайте мнѣ клятву,—продолжалъ Окассенъ,—что пока вы живете, вы будете вредить моему отцу, позорить его и разрушать его владѣнія, сколько у васъ хватитъ силъ.
— Ради Бога, господинъ мой, не шутите со мною, а лучше назначьте мнѣ выкупъ. Сколько бы вы у меня ни попросили золота и серебра, лошадей, коней, пестрыхъ тканей и дорогихъ мѣховъ, собакъ или птицъ, я вамъ все отдамъ.
— Какъ,—возразилъ Окассенъ,—развѣ вы не знаете, что вы мой плѣнникъ?
— Знаю, господинъ мой,—отвѣтилъ графъ.
— Богъ свидѣтель, если вы не поклянетесь мнѣ въ томъ, въ чемъ я прошу, съ васъ слетитъ голова!
— Боже меня сохрани,—отвѣтилъ тотъ,—я поклянусь вамъ въ чемъ угодно.
Графъ Бугаръ далъ клятву, и Окассенъ посадилъ его на коня, самъ сѣлъ на другого и проводилъ его до тѣхъ поръ, пока онъ не былъ въ безопасности.
1. Видитъ старый графъ Гаренъ, |
оно запало мне в сердце. Ведь вы обещали мне, когда я вооружался и шел на бой, что если Бог сохранит меня целым и невредимым, то вы позволите мне повидать Николет, мою нежную подругу, так чтобы я мог сказать ей два или три слова и хоть раз один ее поцеловать. Вы в этом мне поклялись, а теперь я хочу, чтобы вы исполнили вашу клятву.
— Я? — сказал отец. — Пусть Бог меня покинет, если я исполню такое обещание. А если бы она была здесь, я бы ее сжег в огне, да и ты то сам должен меня бояться!
— И это всё, что вы мне скажете?
— Видит Бог, да, — ответил отец.
— Нечего и говорить, очень грустно мне, что человек вашего возраста лжет. Граф де Валенс, — продолжал он, — я вас взял в плен, не, так ли?
— Так, господин мой, — ответил граф.
— Так дайте мне на том руку.
— Охотно, господин мой.
И он подал Окассену руку.
— Дайте мне клятву, — продолжал Окассен, — что пока вы живете, вы будете вредить моему отцу, позорить его и разрушать его владения, сколько у вас хватит сил.
— Ради Бога, господин мой, не шутите со мною, а лучше назначьте мне выкуп. Сколько бы вы у меня ни попросили золота и серебра, лошадей, коней, пестрых тканей и дорогих мехов, собак или птиц, я вам всё отдам.
— Как, — возразил Окассен, — разве вы не знаете, что вы мой пленник?
— Знаю, господин мой, — ответил граф.
— Бог свидетель, если вы не поклянетесь мне в том, в чём я прошу, с вас слетит голова!
— Боже меня сохрани, — ответил тот, — я поклянусь вам в чём угодно.
Граф Бугар дал клятву, и Окассен посадил его на коня, сам сел на другого и проводил его до тех пор, пока он не был в безопасности.
1. Видит старый граф Гарен, |
