Духъ указалъ на могилу, возлѣ которой стоялъ Скруджъ.
— Пути жизней человѣческихъ предопредѣляютъ и конецъ ихъ,—сказалъ Скруджъ.—Но вѣдь если пути измѣнятся, то измѣнится и конецъ. Скажи, согласуется ли это съ тѣмъ, что ты показываешь?
Духъ былъ попрежнему недвижимъ.
Скруджъ, дрожа, подползъ къ могилѣ, слѣдуя указанію пальца духа и прочиталъ на камнѣ заброшенной могилы свое имя:
«Эбензаръ Скруджъ».
— Но неужели человѣкъ, лежавшій на кровати,—я?—воскликнулъ Скруджъ, стоя на колѣняхъ.
Палецъ поперемѣнно указывалъ то на него, то на могилу.
— Нѣтъ, духъ, нѣтъ!
Палецъ указывалъ въ томъ же направленіи.
— Духъ,—воскликнулъ Скруджъ, крѣпко хватаясь за одежду духа,—выслушай меня. Я уже не тотъ, какимъ былъ. Я не хочу быть такимъ, какимъ былъ до общенія съ тобою! Зачѣмъ ты показываешь все это, разъ нѣтъ для меня никакой надежды на новую жизнь?
Казалось, рука дрогнула—въ первый разъ.
— Добрый духъ,—продолжалъ Скруджъ, стоя передъ нимъ на колѣняхъ.—Ты жалѣешь меня. Не лишай же меня вѣры въ то, что я еще могу, исправившись, измѣнить тѣни, которыя ты показалъ мнѣ!
Благостная рука снова дрогнула.
— Всѣмъ сердцемъ моимъ я буду чтить Рождество, и воспоминаніе о немъ буду хранить въ сердцѣ круглый годъ! Я буду жить прошлымъ, настоящимъ и будущимъ! Воспоминаніе о духахъ будетъ всегда живо во мнѣ, я не забуду ихъ спасительныхъ уроковъ. О, скажи мнѣ, что я еще могу стереть начертанное на этомъ камнѣ!
