Страница:Рождественская песнь в прозе (Диккенс—Пушешников 1912).djvu/51

Эта страница выверена


на перекресткахъ улицъ, гдѣ онѣ такъ перепутались въ желтой, густой, ледяной слякоти, что ихъ невозможно было отграничить.

Небо было пасмурно, и даже самыя короткія улицы задыхались отъ темной влажно-ледяной мглы, насквозь пропитанной сажей дымовыхъ трубъ, частицы которой вмѣстѣ съ туманомъ опускались внизъ. Казалось, всѣ трубы Великобританіи составили заговоръ и дымили во-всю.

Несмотря на то, что ни въ погодѣ, ни въ городѣ не было ничего веселаго, въ воздухѣ вѣяло чѣмъ-то радостнымъ, чего не могли дать ни лѣтній воздухъ, ни самый яркій блескъ солнца.

Люди, счищавшіе снѣгъ съ крышъ, были радостны и веселы; они перекликались другъ съ другомъ изъ-за перилъ, перебрасывались снѣжками—перестрѣлка болѣе невинная, чѣмъ шутки словесныя—и одинаково добродушно смѣялись, когда снѣжки попадали въ цѣль и когда пролетали мимо.

Между тѣмъ какъ лавки съ битой птицей были еще не вполнѣ открыты, фруктовыя уже сіяли во всемъ своемъ великолѣпіи. Разставленныя въ нихъ круглыя пузатыя корзины съ каштанами походили на жилеты веселыхъ пожилыхъ джентльменовъ, которые, вслѣдствіе своей чрезмѣрной полноты подвержены апоплексіи, и которые, развалившись у дверей, точно собираются выйти на улицу. Смуглый, красноватый испанскій лукъ, напоминающій своей толщиной испанскихъ монаховъ, съ лукаво-игривой улыбкой посматривалъ съ полокъ на проходившихъ дѣвушекъ и съ напускной скромностью на висящія вверху омелы. Груши и яблоки были сложены въ цвѣтистыя пирамиды. Прихотью лавочниковъ кисти винограда были развѣшены весьма затѣйливо и весьма соблазнительно для прохожихъ. Груды коричневыхъ, обросшихъ мхомъ лѣсныхъ орѣховъ своимъ благоуханіемъ заставляли вспоми-