невозможнаго въ томъ, что какъ римская царская власть заимствовала свою пурпуровую мантію и свой слоновой кости жезлъ отъ Грековъ (но конечно не отъ Этрусковъ), такъ и двѣнадцать ликторовъ и другія принадлежности внѣшней обстановки были занесены преимущественно изъ чужихъ странъ. Но какъ всецѣло принадлежало Риму или даже Лаціуму развитіе римскаго государственнаго права и какъ была невелика и незначительна въ этомъ правѣ доля позаимствованій, доказывается постояннымъ выраженіемъ всѣхъ его понятій словами чисто-латинскими. Этимъ государственнымъ устройствомъ и была фактічески установлена на всѣ времена основная идея римскаго государства, такъ какъ, не смотря на измѣнчивость внѣшнихъ формъ, пока существовала римская община, оставались неизмѣнными и правила, что должностному лицу слѣдуетъ безусловно повиноваться, что совѣтъ старшинъ — высшая въ государствѣ власть, и что всякое исключительное постановленіе нуждается въ санкціи самодержца, то-есть народнаго схода.
невозможного в том, что как римская царская власть заимствовала свою пурпуровую мантию и свой слоновой кости жезл от Греков (но конечно не от Этрусков), так и двенадцать ликторов и другие принадлежности внешней обстановки были занесены преимущественно из чужих стран. Но как всецело принадлежало Риму или даже Лациуму развитие римского государственного права и как была невелика и незначительна в этом праве доля позаимствований, доказывается постоянным выражением всех его понятий словами чисто-латинскими. Этим государственным устройством и была фактически установлена на все времена основная идея римского государства, так как, несмотря на изменчивость внешних форм, пока существовала римская община, оставались неизменными и правила, что должностному лицу следует безусловно повиноваться, что совет старшин — высшая в государстве власть, и что всякое исключительное постановление нуждается в санкции самодержца, то есть народного схода.
