государство и каждая изъ его самыхъ незначительныхъ составныхъ частей, то-есть каждый родъ, были организованы монархически и находились подъ властію старшины, назначавшагося или по выбору родичей, или по выбору своего предмѣстника, или по праву наслѣдованія, то и сенатъ былъ въ ту-же эпоху ничѣмъ инымъ, какъ совокупностью этихъ родовыхъ старшинъ; стало быть онъ былъ въ ту пору учрежденіемъ независимымъ ни отъ царя ни отъ собранія граждан и отличался отъ этого послѣдняго тѣмъ, что оно составлялось изъ всѣхъ гражданъ вообще, а онъ былъ чѣмъ-то въ родѣ собранія народныхъ представителей. Однако эта самостоятельность родовъ, имѣвшая нѣкоторое сходство съ самостоятельностью государственной, ослабѣла въ латинскомъ племени съ незапамятной древности и вѣроятно еще за долго до основанія Рима былъ сдѣланъ въ Лаціумѣ первый и, быть можетъ, самый трудный шагъ къ развитію общиннаго быта изъ родоваго, — были устранены родовые старшины. При нашемъ первомъ знакомствѣ съ римскимъ родомъ, онъ является намъ безъ видимаго главы и мы не находимъ въ немъ ни одного сочлена, который былъ-бы представителемъ такого общаго патріарха, который былъ или считался общимъ родоначальникомъ; поэтому даже тогда, когда къ роду переходила по наслѣдству какая нибудь собственность или опекунская власть, и тою и другою пользовались члены рода совокупно. Но тѣмъ не менѣе къ римскому сенату перешли отъ стариннаго совѣта старшинъ многія и важныя права; короче говоря, значеніе, — благодаря которому сенатъ былъ чѣмъ-то другимъ и чѣмъ-то болѣе значительнымъ, нежели простой государственный совѣтъ, нежели собраніе довѣренныхъ лицъ, съ которыми царь находилъ нужнымъ посовѣтоваться, — было основано на томъ, что онъ когда-то былъ собраніемъ въ родѣ того, какое описано Гомеромъ, — собраніемъ народныхъ вождей и начальниковъ, засѣдавшихъ на совѣтѣ вокругъ царя. Въ первоначальномъ совѣтѣ старшинъ число членовъ было, конечно, неизмѣннымъ, такъ какъ оно соотвѣтствовало числу родовъ, вошедшихъ вь составъ государства, а званіе члена не могло быть иначе, какъ пожизненнымъ: и то и другое можно сказать и о римскомъ сенатѣ. Число сенаторовъ не только было въ Римѣ во всѣ времена неизмѣннымъ, но первоначально даже должно было равняться числу тѣхъ родовыхъ союзовъ, которые входили въ составъ государства; поэтому, когда тѣ три коренныя общины, изъ которыхъ каждая включала въ себѣ сто родовыхъ союзовъ, слились въ одно цѣлое, неизбѣжнымъ послѣдствіемъ этого сліянія было увеличеніе числа сенаторскихъ мѣстъ до ихъ нормальной и съ тѣхъ поръ неизмѣнной цифры трехъ сотъ. Члены сената во всѣ времена были пожизненными; если-же это пожизненное пребываніе въ сенаторскомъ званіи сдѣлалось въ болѣе позднюю пору скорѣй фактическимъ, чѣмъ легальнымъ, а производившіеся отъ вре-
государство и каждая из его самых незначительных составных частей, то есть каждый род, были организованы монархически и находились под властью старшины, назначавшегося или по выбору родичей, или по выбору своего предместника, или по праву наследования, то и сенат был в ту же эпоху ничем иным, как совокупностью этих родовых старшин; стало быть он был в ту пору учреждением независимым ни от царя, ни от собрания граждан и отличался от этого последнего тем, что оно составлялось из всех граждан вообще, а он был чем-то вроде собрания народных представителей. Однако эта самостоятельность родов, имевшая некоторое сходство с самостоятельностью государственной, ослабела в латинском племени с незапамятной древности и вероятно ещё задолго до основания Рима был сделан в Лациуме первый и, быть может, самый трудный шаг к развитию общинного быта из родового, — были устранены родовые старшины. При нашем первом знакомстве с римским родом, он является нам без видимого главы и мы не находим в нём ни одного сочлена, который был бы представителем такого общего патриарха, который был или считался общим родоначальником; поэтому даже тогда, когда к роду переходила по наследству какая-нибудь собственность или опекунская власть, и тою и другою пользовались члены рода совокупно. Но тем не менее к римскому сенату перешли от старинного совета старшин многие и важные права; короче говоря, значение, — благодаря которому сенат был чем-то другим и чем-то более значительным, нежели простой государственный совет, нежели собрание доверенных лиц, с которыми царь находил нужным посоветоваться, — было основано на том, что он когда-то был собранием вроде того, какое описано Гомером, — собранием народных вождей и начальников, заседавших на совете вокруг царя. В первоначальном совете старшин число членов было, конечно, неизменным, так как оно соответствовало числу родов, вошедших вь состав государства, а звание члена не могло быть иначе, как пожизненным: и то и другое можно сказать и о римском сенате. Число сенаторов не только было в Риме во все времена неизменным, но первоначально даже должно было равняться числу тех родовых союзов, которые входили в состав государства; поэтому, когда те три коренные общины, из которых каждая включала в себе сто родовых союзов, слились в одно целое, неизбежным последствием этого слияния было увеличение числа сенаторских мест до их нормальной и с тех пор неизменной цифры трёхсот. Члены сената во все времена были пожизненными; если же это пожизненное пребывание в сенаторском звании сделалось в более позднюю пору скорей фактическим, чем легальным, а производившиеся от вре-
