за настоящую исторію, а въ дѣйствительности принадлежащіе къ разряду не очень остроумныхъ выдумокъ; но ей, быть можетъ, удастся сдѣлать еще одинъ шагъ впередъ и, взвѣсивъ особыя мѣстныя условія, высказать опредѣленную догадку не объ основаніи города, а о причинахъ его быстраго развитія и его исключительнаго положенія въ Лаціумѣ. — Прежде всего посмотримъ, какія были самыя древнія границы римской области. Къ востоку отъ нея находились города Антемны, Фидены, Цэнина, Коллаціи, Габіи, частію отдѣлявшіеся отъ воротъ Сервіевскаго Рима разстояніемъ менѣе, чѣмъ въ одну нѣмецкую милю; стало-быть границы волостей должны были находиться подлѣ самыхъ городскихъ воротъ. Съ южной стороны мы находимъ на разстояніи трехъ нѣмецкихъ миль отъ Рима могущественныя общины Тускула и Альбы, поэтому римская городская область, какъ кажется, не могла заходить въ этомъ направленіи далѣе Клуиліевскаго рва, находившагося въ одной нѣмецкой мили отъ Рима. Точно такъ-же и въ юго-западномъ направленіи граница между Римомъ и Лавиніемъ находилась у шестаго милеваго камня. Между тѣмъ какъ римская территорія была заключена въ самыя тѣсныя границы со стороны континента, она напротивъ того изстари свободно тянулась по обоимъ берегамъ Тибра въ направленіи къ морю, не встрѣчая на всемъ протяженіи отъ Рима до морскаго берега ни какого-либо стариннаго центра другой волости, ни какихъ-либо слѣдовъ старыхъ волостныхъ границъ. Правда, народныя сказанія, которымъ извѣстно происхожденіе чего бы то ни было, объясняютъ намъ, что принадлежавшіе Римлянамъ на правомъ берегу Тибра «семь деревень» (septem pagi) и значительныя соляныя копи, находившіяся близъ устьевъ рѣки, были отняты царемъ Ромуломъ у Вейентовъ и что царь Анкъ возвелъ мостовое укрѣпленіе на правомъ берегу Тибра, на такъ-называемомъ Янусовомъ холмѣ (Janiculum), а на лѣвомъ берегу построилъ римскій Пирей — портовой городъ при «устьѣ» (Ostia). Но о томъ, что владѣнія на этрусскомъ берегу уже изстари входили въ составъ римской области, служитъ болѣе вѣскимъ доказательствомъ находившаяся у четвертаго милеваго камня впослѣдствіи проложенной къ гавани дороги, роща богини плодородія (dea dia), гдѣ изстари справлялся праздникъ римскихъ земледѣльцевъ и гдѣ изстари находился центръ римскаго земледѣльческаго братства; дѣйствительно, именно тамъ съ незапамятныхъ временъ жилъ родъ Ромиліевъ, безспорно одинъ изъ самыхъ знатныхъ римскихъ родовъ; въ то время Яникулъ былъ частію самого города, а Остія была колоніей гражданъ, то есть городскимъ предмѣстіемъ. И это не могло быть простой случайностью. Тибръ былъ природнымъ торговымъ путемъ Лаціума, а его устье у бѣднаго удобными гаванями прибрежья неизбѣжно должно было служить якорной стоянкой для мореплавателей. Сверхъ
за настоящую историю, а в действительности принадлежащие к разряду не очень остроумных выдумок; но ей, быть может, удастся сделать ещё один шаг вперёд и, взвесив особые местные условия, высказать определённую догадку не об основании города, а о причинах его быстрого развития и его исключительного положения в Лациуме. — Прежде всего посмотрим, какие были самые древние границы римской области. К востоку от неё находились города Антемны, Фидены, Цэнина, Коллации, Габии, частью отделявшиеся от ворот Сервиевского Рима расстоянием менее, чем в одну немецкую милю; стало быть границы волостей должны были находиться подле самых городских ворот. С южной стороны мы находим на расстоянии трёх немецких миль от Рима могущественные общины Тускула и Альбы, поэтому римская городская область, как кажется, не могла заходить в этом направлении далее Клуилиевского рва, находившегося в одной немецкой миле от Рима. Точно так же и в юго-западном направлении граница между Римом и Лавинием находилась у шестого милевого камня. Между тем как римская территория была заключена в самые тесные границы со стороны континента, она напротив того исстари свободно тянулась по обоим берегам Тибра в направлении к морю, не встречая на всём протяжении от Рима до морского берега ни какого-либо старинного центра другой волости, ни каких-либо следов старых волостных границ. Правда, народные сказания, которым известно происхождение чего бы то ни было, объясняют нам, что принадлежавшие Римлянам на правом берегу Тибра «семь деревень» (septem pagi) и значительные соляные копи, находившиеся близ устьев реки, были отняты царём Ромулом у Вейентов и что царь Анк возвёл мостовое укрепление на правом берегу Тибра, на так называемом Янусовом холме (Janiculum), а на левом берегу построил римский Пирей — портовой город при «устье» (Ostia). Но о том, что владения на этрусском берегу уже исстари входили в состав римской области, служит более веским доказательством находившаяся у четвёртого милевого камня впоследствии проложенной к гавани дороги, роща богини плодородия (dea dia), где исстари справлялся праздник римских земледельцев и где исстари находился центр римского земледельческого братства; действительно, именно там с незапамятных времён жил род Ромилиев, бесспорно один из самых знатных римских родов; в то время Яникул был частью самого города, а Остия была колонией граждан, то есть городским предместьем. И это не могло быть простой случайностью. Тибр был природным торговым путём Лациума, а его устье у бедного удобными гаванями прибрежья неизбежно должно было служить якорной стоянкой для мореплавателей. Сверх
