наго значенія, чѣмъ почетное первенство Элиды въ Греціи[1]. Вообще какъ объемъ такъ и права этого латинскаго союза, вѣроятно, были неопредѣленны и измѣнчивы; тѣмъ не менѣе онъ былъ и оставался не случайнымъ соединеніемъ различныхъ болѣе или менѣе разно-племенныхъ общинъ, а законнымъ и необходимымъ выраженіемъ единства латинскаго племени. Если латинскій союзъ и не всегда вмѣщалъ въ себѣ всѣ латинскія общины, за то онъ никогда не принималъ въ свою среду не-латинскихъ членовъ; стало быть его подобіемъ въ Греціи былъ союзъ беотійскій или этолійскій, а не дельфійская амфиктіонія.
Этимъ общимъ очеркомъ слѣдуетъ ограничиться, такъ какъ всякая попытка провести болѣе рѣзкія черты набросила-бы на разсказъ отпечатокъ неточности. То смутное время, когда самые древніе политическіе атомы — волости то примыкали одна къ другой, то взаимно одна другой избѣгали, протекло безъ такихъ очевидцевъ, которые были-бы способны его описать, и мы должны остановиться только на томъ, что въ немъ есть цѣльнаго и прочнаго, — на томъ, что тѣ волости, будучи соединены въ одно цѣлое, не утратили своей самобытности, а вмѣстѣ съ тѣмъ сберегли въ себѣ и усилили сознаніе національнаго единства и тѣмъ подготовили переходъ отъ областнаго партикуляризма, съ котораго начинается и должна начинаться исторія каждаго народа, къ тому національному объединенію, которымъ заканчивается или должна заканчиваться исторія каждаго народа.
- ↑ Часто высказывавшееся и въ древнія и въ новыя времена мнѣніе, что Альба когда-то господствовала надъ Лацiумомъ подъ формами симмахій, нигдѣ не находитъ, — послѣ болѣе точныхъ изслѣдованій, — удовлетворительнаго подтвержденія. Всякая исторія начинается не съ объединенія націи, а съ ея раздробленія и едва ли можно повѣрить тому, что задача объединенія Лаціума, наконецъ разрѣшенная Римомъ послѣ нѣсколькихъ вѣковъ борьбы, уже была ранѣе того разрѣшена Альбой. Достоинъ вниманія и тотъ фактъ, что Римъ никогда не предъявлялъ перешедшихъ къ нему по наслѣдству отъ Альбы правъ на господство надъ латинскими общинами, а довольствовался почетнымъ первенствомъ, которое, конечно, служило опорой для его притязаній на гегемонію, потому что соединялось съ матеріальной силой. При разрѣшеніи подобныхъ вопросовъ едва-ли можетъ итти рѣчь о какихъ либо свидѣтельствахъ въ настоящемъ смыслѣ этого слова; по меньшей мѣрѣ такія указанія, какъ слово praetor у Феста, стр. 241, и слова Діонисія, 3, 10, еще не даютъ права называть Альбу латинскими Аѳинами.
ного значения, чем почётное первенство Элиды в Греции[1]. Вообще как объём так и права этого латинского союза, вероятно, были неопределённы и изменчивы; тем не менее он был и оставался не случайным соединением различных более или менее разноплеменных общин, а законным и необходимым выражением единства латинского племени. Если латинский союз и не всегда вмещал в себе все латинские общины, зато он никогда не принимал в свою среду нелатинских членов, стало быть его подобием в Греции был союз беотийский или этолийский, а не дельфийская амфиктиония.
Этим общим очерком следует ограничиться, так как всякая попытка провести более резкие черты набросила бы на рассказ отпечаток неточности. То смутное время, когда самые древние политические атомы — волости то примыкали одна к другой, то взаимно одна другой избегали, протекло без таких очевидцев, которые были бы способны его описать, и мы должны остановиться только на том, что в нём есть цельного и прочного, — на том, что те волости, будучи соединены в одно целое, не утратили своей самобытности, а вместе с тем сберегли в себе и усилили сознание национального единства и тем подготовили переход от областного партикуляризма, с которого начинается и должна начинаться история каждого народа, к тому национальному объединению, которым заканчивается или должна заканчиваться история каждого народа.
- ↑ Часто высказывавшееся и в древние и в новые времена мнение, что Альба когда-то господствовала над Лациумом под формами симмахий, нигде не находит, — после более точных исследований, — удовлетворительного подтверждения. Всякая история начинается не с объединения нации, а с её раздробления и едва ли можно поверить тому, что задача объединения Лациума, наконец разрешённая Римом после нескольких веков борьбы, уже была ранее того разрешена Альбой. Достоин внимания и тот факт, что Рим никогда не предъявлял перешедших к нему по наследству от Альбы прав на господство над латинскими общинами, а довольствовался почётным первенством, которое, конечно, служило опорой для его притязаний на гегемонию, потому что соединялось с материальной силой. При разрешении подобных вопросов едва ли может идти речь о каких-либо свидетельствах в настоящем смысле этого слова; по меньшей мере такие указания, как слово praetor у Феста, стр. 241, и слова Дионисия, 3, 10, ещё не дают права называть Альбу латинскими Афинами.
