разложенiи общинной власти; его религіозное воззрѣніе сначала сдѣлало изъ боговъ людей, потомъ отвергло боговъ, разнуздало члены тѣла въ публичныхъ играхъ обнаженныхъ отроковъ и дало полную волю мысли во всемъ ея величіи и во всей ея плодовитости; а сущность римскаго духа выражалась въ томъ, что онъ держалъ сына въ страхѣ передъ отцомъ, гражданина въ страхѣ передъ его повелителемъ, а всѣхъ ихъ въ страхѣ передъ богами; онъ ничего не требовалъ и ничего не уважалъ, кромѣ полезной дѣятельности и заставлялъ каждаго гражданина наполнять каждое мгновеніе короткой жизни неусыпнымъ трудомъ; даже мальчикамъ онъ ставилъ въ обязанность стыдливо прикрывать ихъ тѣло, а тѣхъ, кто не хотѣлъ слѣдовать примѣру своихъ товарищей, относилъ къ разряду дурныхъ гражданъ; для него, государство было всё, а расширеніе государства было единственнымъ незапрещеннымъ высокимъ стремленіемъ. Кто-же могъ-бы мысленно подвести эти рѣзкія противоположности подъ то первоначальное едінство, которое когда то заключало ихъ въ себѣ и которое подготовило ихъ и развило? Пытаться приподнять эту завесу было-бы и безрассудно и слишкомъ смѣло; поэтому мы попытаемся обозначить зачатки италiйской національности и ихъ связь съ болѣе древней эпохой только легкими штрихами; наша цѣль заключается не въ томъ, чтобъ выражать словами догадки проницательнаго читателя, а въ томъ, чтобъ наводить его на настоящій путь.
Семейство и государство. Все, что́ можетъ быть названо въ государствѣ патріархальнымъ элементомъ, было основано и въ Греціи и въ Италіи на одномъ и томъ-же фундаментѣ. Сюда прежде всего слѣдует отнести нравственный и благопристойный характеръ супружеской жизни[1], который ставитъ въ обязанность мущинѣ одноженство, а женщину строго наказываетъ за прелюбодѣяніе, и который утверждаетъ равенство лицъ обоего пола и святость брака, отводя матери высокое положеніе въ домашнемъ кругу. Напротивъ того, сильное и не обращающее никакого вниманія на человѣческую личность развитіе власти мужа и въ особенности отца было незнакомо Грекамъ, но было свойственно Италійцамъ, а нравственная зависимость впервые превратилась въ Италіи въ установленное закономъ рабство. Точно такъ и составляющее самую сущность рабства, полное безправіе раба поддержівалось Римлянамі съ немилосердой строгостью и было развито во всѣхъ своихъ послѣдствіяхъ, между тѣмъ какъ у Грековъ рано появились фактическія и легальныя смягченія, — какъ напримѣръ бракъ между рабами былъ признанъ законною связью. — На семьѣ зиждется родъ,
- ↑ Это сходство обнаруживается даже въ частностяхъ, какъ напримѣръ въ опредѣленіи настоящаго брака, какъ такого, который „заключенъ для произведенія на свѣтъ законныхъ детей“ [γάμος ἐπὶ παίδων γνησίων ἀρότῳ — matrimonium liberorum quaerendorum causa].
разложении общинной власти; его религиозное воззрение сначала сделало из богов людей, потом отвергло богов, разнуздало члены тела в публичных играх обнажённых отроков и дало полную волю мысли во всём её величии и во всей её плодовитости; а сущность римского духа выражалась в том, что он держал сына в страхе перед отцом, гражданина в страхе перед его повелителем, а всех их в страхе перед богами; он ничего не требовал и ничего не уважал, кроме полезной деятельности и заставлял каждого гражданина наполнять каждое мгновение короткой жизни неусыпным трудом; даже мальчикам он ставил в обязанность стыдливо прикрывать их тело, а тех, кто не хотел следовать примеру своих товарищей, относил к разряду дурных граждан; для него, государство было всё, а расширение государства было единственным не запрещённым высоким стремлением. Кто же мог бы мысленно подвести эти резкие противоположности под то первоначальное единство, которое когда-то заключало их в себе и которое подготовило их и развило? Пытаться приподнять эту завесу было бы и безрассудно и слишком смело; поэтому мы попытаемся обозначить зачатки италийской национальности и их связь с более древней эпохой только лёгкими штрихами; наша цель заключается не в том, чтобы выражать словами догадки проницательного читателя, а в том, чтоб наводить его на настоящий путь.
Семейство и государство Всё, что может быть названо в государстве патриархальным элементом, было основано и в Греции и в Италии на одном и том же фундаменте. Сюда прежде всего следует отнести нравственный и благопристойный характер супружеской жизни[1], который ставит в обязанность мужчине одножёнство, а женщину строго наказывает за прелюбодеяние, и который утверждает равенство лиц обоего пола и святость брака, отводя матери высокое положение в домашнем кругу. Напротив того, сильное и не обращающее никакого внимания на человеческую личность развитие власти мужа и в особенности отца было незнакомо грекам, но было свойственно италийцам, а нравственная зависимость впервые превратилась в Италии в установленное законом рабство. Точно так и составляющее самую сущность рабства, полное бесправие раба поддерживалось римлянами с немилосердной строгостью и было развито во всех своих последствиях, между тем как у греков рано появились фактические и легальные смягчения, — как например брак между рабами был признан законною связью. — На семье зиждется род,
- ↑ Это сходство обнаруживается даже в частностях, как например в определении настоящего брака, как такого, который «заключён для произведения на свет законных детей» [γάμος ἐπὶ παίδων γνησίων ἀρότῳ — matrimonium liberorum quaerendorum causa].
