Страница:Римская История. Том 1 (Моммзен, пер. Неведомский) 1887.djvu/230

къ богамъ	$\left\{{\begin{matrix}\ \\\ \\\ \end{matrix}}\right.$	Помогите намъ, Лары!
		Марсъ, Марсъ, не допускай, чтобъ смерть и гибель обрушились на многихъ!
		Будь сытъ, свирѣпый Марсъ!
къ братьямъ порознь	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	Вскочи на порогъ! стой! топчи его!
ко всѣмъ братьямъ	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	Къ Семонамъ взывайте вы прежде, вы потомъ, — ко всѣмъ!
къ богу	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	Марсъ, Марсъ, помоги намъ!
къ братьямъ порознь	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	Скачи!

Латинскій языкъ этой пѣсни и однородныхъ съ нею отрывковъ салійскихъ пѣсенъ, слывшихъ еще у филологовъ Августовскаго времени за древнѣйшіе памятники ихъ роднаго языка, относится къ латинскому языку Двѣнадцати Таблицъ почти такъ-же, какъ языкъ Нибелунговъ къ языку Лютера, и какъ по языку, такъ и по содержанію эти почтенныя пѣснопѣнія можно сравнить съ индійскими Ведами. — Хвалебныя и бранныя пѣсни.Хвалебныя и бранныя пѣсни принадлежатъ уже къ болѣе поздней эпохѣ. О томъ, что сатиры были въ большомъ ходу въ Лаціумѣ еще въ древнія времена, можно-бы было догадаться по характеру италійскаго народа, если бы даже это не было положительно доказано полицейскими мѣрами, которыя принимались противъ сатириковъ въ очень древнюю пору. Но болѣе важное значеніе имѣли хвалебныя пѣсни. Когда несли хоронить какого-нибудь гражданина, за его погребальными носилками шла одна изъ его родственницъ или пріятельницъ и пѣла въ честь его похоронную пѣснь (nenia) съ акомпаньементомъ флейтиста. Точно такъ и за зваными обѣдами мальчики, сопровождавшіе по тогдашнимъ обычаямъ своихъ отцовъ повсюду и даже на пирушки, пѣли хвалебныя пѣсни предкамъ поперемѣнно то съ акомпаньементомъ флейты, то безъ акомпаньемента, только произнося слова (assa voce canere). Взрослые мущины также поочередно пѣли за пирушками, но это было болѣе позднимъ обычаемъ, заимствованнымъ, вѣроятно, отъ Грековъ. Объ этихъ пѣснопѣніяхъ въ честь предковъ мы не имѣемъ болѣе подробныхъ свѣдѣній, но само собой разумѣется, что они состояли изъ описаній и разсказовъ и потому развивали изъ лирическихъ элементовъ поэзіи и эпическіе. — Маскарадныя фарсы.Другіе элементы поэзіи проявлялись въ очень

сосуда [стр. 213, прим.] гласятъ: ioue sat deiuosqoi med mitat nei ted endo gosmis uirgo sied — asted noisi ope toitesiai pakariuois — duenos med feked [=bonus me fecit] enmanom einom dze noine [вѣроятно — die noni] med malo statod. Здѣсь, конечно, можно понять смыслъ только нѣкоторыхъ отдѣльныхъ словъ; главнымъ образомъ замѣчательно то, что здѣсь встрѣчаются въ качествѣ древне-латинскихъ формъ такія, которыя намъ были до тѣхъ поръ извѣстны, какъ умбрскія и оскскія, — какъ напримѣръ прилагательное pacer и частица einom въ значеніи et.

Тот же текст в современной орфографии

к богам	$\left\{{\begin{matrix}\ \\\ \\\ \end{matrix}}\right.$	Помогите нам, Лары!
		Марс, Марс, не допускай, чтоб смерть и гибель обрушились на многих!
		Будь сыт, свирепый Марс!
к братьям порознь	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	Вскочи на порог! стой! топчи его!
ко всем братьям	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	К Семонам взывайте вы прежде, вы потом, — ко всем!
к богу	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	Марс, Марс, помоги нам!
к братьям порознь	$\left\{{\begin{matrix}\ \end{matrix}}\right.$	Скачи!

Латинский язык этой песни и однородных с нею отрывков салийских песен, слывших еще у филологов Августовского времени за древнейшие памятники их родного языка, относится к латинскому языку Двенадцати Таблиц почти так же, как язык нибелунгов к языку Лютера, и как по языку, так и по содержанию эти почтенные песнопения можно сравнить с индийскими Ведами. — Хвалебные и бранные песниХвалебные и бранные песни принадлежат уже к более поздней эпохе. О том, что сатиры были в большом ходу в Лациуме еще в древние времена, можно бы было догадаться по характеру италийского народа, если бы даже это не было положительно доказано полицейскими мерами, которые принимались против сатириков в очень древнюю пору. Но более важное значение имели хвалебные песни. Когда несли хоронить какого-нибудь гражданина, за его погребальными носилками шла одна из его родственниц или приятельниц и пела в честь его похоронную песнь (nenia) с аккомпанементом флейтиста. Точно так и за зваными обедами мальчики, сопровождавшие по тогдашним обычаям своих отцов повсюду и даже на пирушки, пели хвалебные песни предкам попеременно то с аккомпанементом флейты, то без аккомпанемента, только произнося слова (assa voce canere). Взрослые мужчины также поочередно пели за пирушками, но это было более поздним обычаем, заимствованным, вероятно, от греков. Об этих песнопениях в честь предков мы не имеем более подробных сведений, но само собой разумеется, что они состояли из описаний и рассказов и потому развивали из лирических элементов поэзии и эпические. — Маскарадные фарсыДругие элементы поэзии проявлялись в очень

сосуда [стр. 213, прим.] гласят: ioue sat deiuosqoi med mitat nei ted endo gosmis uirgo sied — asted noisi ope toitesiai pakariuois — duenos med feked [=bonus me fecit] enmanom einom dze noine [вероятно — die noni] med malo statod. Здесь, конечно, можно понять смысл только некоторых отдельных слов; главным образом замечательно то, что здесь встречаются в качестве древнелатинских форм такие, которые нам были до тех пор известны, как умбрские и оскские, — как например прилагательное pacer и частица einom в значении et.