діалектахъ онъ оставался въ полномъ употребленіи; множественное число дательнаго падежа на bus встрѣчается только въ латинскомъ языкѣ. Умбро-самнитское неопредѣленное наклоненіе съ окончаніемъ на um вовсе небыло въ употребленіи у Римлянъ, между тѣмъ какъ оско-умбрійское будущее, образовавшееся по примѣру Грековъ (herest, какъ λεγ-σω) изъ корня es, почти совершенно исчезло у Римлянъ и замѣнено желательнымъ наклоненіемъ простаго глагола или другими подобными формаціями, производными отъ fuo(ama-bo). Впрочемъ, во многихъ изъ этихъ случаевъ, какъ напримѣръ въ формахъ склоненій, различія замѣтны только въ выработавшихся языкахъ, между тѣмъ какъ первобытныя формы совпадаютъ однѣ съ другими. Поэтому, хотя италійскій языкъ и занимаетъ наряду съ греческимъ самостоятельное положеніе, но въ его собственной сферѣ латинская рѣчь относится къ умбро-самнитской почти такъ же, какъ іонійская къ дорійской, а различія между діалектами оскскимъ, умбрійскимъ и другими съ ними родственными, можно сравнить съ тѣми различіями, которыя существуютъ между дорійскимъ языкомъ въ Сициліи и дорійскимъ языкомъ въ Спартѣ.
Каждое изъ этихъ явленій въ сферѣ языка есть продуктъ и доказательство историческаго событія. Изъ нихъ можно съ полной увѣренностью заключить, что изъ нѣдръ общей матери всѣхъ народовъ и всѣхъ языковъ нѣкогда выдѣлилось племя, къ которому принадлежали общіе предки и Грековъ и Италійцевъ, что потомъ изъ этого племени выдѣлились Италійцы, которые снова раздѣлились на племена западное и восточное, а это восточное племя впослѣдствіи раздѣлилось на Умбровъ и Осковъ. Языковѣдѣніе, конечно, не въ состояніи объяснить намъ, гдѣ и когда совершались эти раздѣленія и самый отважный умъ едва ли попытается ощупью слѣдить за этими переворотами, изъ которыхъ самый ранній совершился, безъ сомнѣнія, за долго до того времени, когда предки Италійцевъ перешли черезъ Апеннины. Напротивъ того, если мы будемъ пользоваться правильно и осмотрительно сравненіемъ языковъ, оно можетъ дать намъ приблизительное понятіе о степени культурнаго развитія, на которой находился народъ въ то время, когда происходили раздѣленія племенъ, и этимъ путемъ можетъ познакомить насъ съ зачатками исторіи, которая есть ничто иное, какъ развитіе цивилизаціи. Вѣдь именно въ эпоху своей формаціи языкъ служитъ вѣрнымъ изображеніемъ и органомъ той культурной ступени, до которой достигъ народъ; великіе техническіе и нравственные перевороты сохраняются въ немъ какъ въ архивѣ документы, изъ которыхъ будущія поколѣнія непремѣнно будутъ черпать свѣдѣнія о тѣхъ временахъ, о которыхъ заглохли всѣ непосредственныя преданія.
Индо-германская культура. Когда индогерманскія народности еще составляли одно нераздѣльное племя, говорившее на одномъ языкѣ, онѣ достигли нѣкоторой
диалектах он оставался в полном употреблении; множественное число дательного падежа на bus встречается только в латинском языке. Умбро-самнитское неопределённое наклонение с окончанием на um вовсе не было в употреблении у римлян, между тем как оско-умбрийское будущее, образовавшееся по примеру греков (herest, как λέγ-σω) из корня es, почти совершенно исчезло у римлян и заменено желательным наклонением простого глагола или другими подобными формациями, производными от fuo(ama-bo). Впрочем, во многих из этих случаев, как например в формах склонений, различия заметны только в выработавшихся языках, между тем как первобытные формы совпадают одни с другими. Поэтому, хотя италийский язык и занимает наряду с греческим самостоятельное положение, но в его собственной сфере латинская речь относится к умбро-самнитской почти так же, как ионийская к дорийской, а различия между диалектами оскским, умбрийским и другими с ними родственными, можно сравнить с теми различиями, которые существуют между дорийским языком в Сицилии и дорийским языком в Спарте.
Каждое из этих явлений в сфере языка есть продукт и доказательство исторического события. Из них можно с полной уверенностью заключить, что из недр общей матери всех народов и всех языков некогда выделилось племя, к которому принадлежали общие предки и греков и италийцев, что потом из этого племени выделились италийцы, которые снова разделились на племена западное и восточное, а это восточное племя впоследствии разделилось на умбров и осков. Языковедение, конечно, не в состоянии объяснить нам, где и когда совершались эти разделения и самый отважный ум едва ли попытается ощупью следить за этими переворотами, из которых самый ранний совершился, без сомнения, задолго до того времени, когда предки италийцев перешли через Апеннины. Напротив того, если мы будем пользоваться правильно и осмотрительно сравнением языков, оно может дать нам приблизительное понятие о степени культурного развития, на которой находился народ в то время, когда происходили разделения племён, и этим путём может познакомить нас с зачатками истории, которая есть ничто иное, как развитие цивилизации. Ведь именно в эпоху своей формации язык служит верным изображением и органом той культурной ступени, до которой достиг народ; великие технические и нравственные перевороты сохраняются в нём как в архиве документы, из которых будущие поколения непременно будут черпать сведения о тех временах, о которых заглохли все непосредственные предания.
Индо-германская культура Когда индо-германские народности ещё составляли одно нераздельное племя, говорившее на одном языке, они достигли некоторой
