по очень древнему образцу, экземпляры котораго найдены въ Аѳинахъ и въ окрестностяхъ Позена на томъ старинномъ пути, по которому привозили съ сѣвера янтарь; это — кусочки серебра съ вычеканенною на одной сторонѣ головою Горгоны, а съ другой стороны только съ квадратнымъ углубленіемъ; это была, по всему вѣроятію, точно такая-же монета, какая чеканилась въ Аѳинахъ по распоряженію Солона. О томъ, что Этруски вели торговлю съ Карѳагенянами, въ особенности съ тѣхъ поръ, какъ эти два народа вступили между собою въ союзъ, также было упомянуто ранѣе; замѣчательно, что въ Цере, въ самыхъ древнихъ гробницахъ находятся, кромѣ туземной бронзовой и серебряной утвари, преимущественно восточныя произведенія, которыя, конечно могли быть привозимы греческими торговцами, но, вѣроятнѣе, доставлялись Финикіянами. Впрочемъ, этой торговлѣ съ Финикіянами не слѣдуетъ придавать слишкомъ большаго значенія и въ особенности не слѣдуетъ позабывать, что какъ азбука, такъ и другія улучшенія въ мѣстной культурѣ были занесены въ Этрурію Греками, а не Финикіянами. — Совершенно другое направленіе приняла латинская торговля. Хотя намъ рѣдко представляется случай сравнивать, какъ усвоивались эллинскіе элементы Римлянами и какъ оне усвоивались Этрусками, однако всякій разъ, какъ такое сравненіе возможно, оно доказываетъ, что эти два народа были совершенно независимы одинъ отъ другаго. Всего яснѣе это видно на азбукѣ; греческая азбука, которую Этруски получили отъ халкидско-дорическихъ колоній, основанныхъ въ Сициліи или въ Кампаніи, имѣетъ нѣкоторыя существенныя отличія, отъ той, которую оттуда-же получили Латины; стало-быть, хотя эти два народа и черпали изъ одного и того-же источника, но въ разное время и изъ разныхъ мѣстъ. То-же замѣтно и на отдѣльныхъ словахъ: и въ римскомъ Pollux и въ тускскомъ Pultuke мы находимъ самостоятельное извращеніе греческаго Polydeukes; тускскій Utuze или Uthuze произошолъ отъ Odysseus; римскій Ulixes въ точности воспроизводитъ употребительную въ Сициліи форму этого имени; точно такъ и тускскій Aivas соотвѣтствуетъ древне-греческой формѣ этого имени, а римскій Aiax — производной и конечно также сицилійской формѣ; римскій Aperta или Apello и самнитскій Appellun произошли отъ дорическаго Apellon, а тускскій Apulu отъ Apollon. Такимъ образомъ и языкъ и письменность Лаціума свидѣтельствуютъ исключительно о томъ, что латинская торговля велась съ Куманцами и съ Сицилійцами; къ тому-же заключенію приводятъ насъ и всѣ другіе слѣды, уцѣлѣвшіе отъ той отдаленной эпохи, какъ-то: найденная въ Лаціумѣ монета изъ Посейдоніи; то, что Римляне, въ случаѣ неурожая, закупали хлѣбъ у Вольсковъ, у Куманцевъ, у Сицилійцевъ и, конечно, само собой разумѣется, также у
по очень древнему образцу, экземпляры которого найдены в Афинах и в окрестностях Позена на том старинном пути, по которому привозили с севера янтарь; это — кусочки серебра с вычеканенною на одной стороне головою Горгоны, а с другой стороны только с квадратным углублением; это была, по всему вероятию, точно такая же монета, какая чеканилась в Афинах по распоряжению Солона. О том, что Этруски вели торговлю с Карфагенянами, в особенности с тех пор, как эти два народа вступили между собою в союз, также было упомянуто ранее; замечательно, что в Цере, в самых древних гробницах находятся, кроме туземной бронзовой и серебряной утвари, преимущественно восточные произведения, которые, конечно могли быть привозимы греческими торговцами, но, вероятнее, доставлялись финикиянами. Впрочем, этой торговле с финикиянами не следует придавать слишком большого значения и в особенности не следует позабывать, что как азбука, так и другие улучшения в местной культуре были занесены в Этрурию греками, а не финикиянами. — Совершенно другое направление приняла латинская торговля. Хотя нам редко представляется случай сравнивать, как усваивались эллинские элементы римлянами и как они усваивались этрусками, однако всякий раз, как такое сравнение возможно, оно доказывает, что эти два народа были совершенно независимы один от другого. Всего яснее это видно на азбуке; греческая азбука, которую этруски получили от халкидско-дорических колоний, основанных в Сицилии или в Кампании, имеет некоторые существенные отличия, от той, которую оттуда же получили латины; стало быть, хотя эти два народа и черпали из одного и того же источника, но в разное время и из разных мест. То же заметно и на отдельных словах: и в римском Pollux и в тускском Pultuke мы находим самостоятельное извращение греческого Polydeukes; тускский Utuze или Uthuze произошел от Odysseus; римский Ulixes в точности воспроизводит употребительную в Сицилии форму этого имени; точно так и тускский Aivas соответствует древнегреческой форме этого имени, а римский Aiax — производной и конечно также сицилийской форме; римский Aperta или Apello и самнитский Appellun произошли от дорического Apellon, а тускский Apulu от Apollon. Таким образом и язык и письменность Лациума свидетельствуют исключительно о том, что латинская торговля велась с куманцами и с сицилийцами; к тому же заключению приводят нас и все другие следы, уцелевшие от той отдаленной эпохи, как то: найденная в Лациуме монета из Посейдонии; то, что римляне, в случае неурожая, закупали хлеб у вольсков, у куманцев, у сицилийцев и, конечно, само собой разумеется, также у
