что мои сограждане въ высшей степени косо смотрятъ на меня и ненавидятъ меня, даже совершенно неосновательно, я предпочелъ-бы скрыться съ глазъ согражданъ, нежели согласился встрѣчать отовсюду враждебные взгляды: почему-же не рѣшаешься уйти отъ взора и общества тѣхъ, чей умъ и сердце оскорбляешь своимъ присутствіемъ, — ты, хотя сознаешь свои преступленія и считаешь справедливой и давно уже заслуженной общую ненависть къ себѣ?.. Если-бъ отецъ твой и мать боялись и даже ненавидѣли тебя и ты былъ-бы не въ состояніи угодить имъ ничѣмъ, ты, мнѣ кажется, скрылся-бы куда-нибудь съ ихъ глазъ. Теперь ненавидитъ и боится тебя наша общая мать — родина; она давно убѣждена, что ты думаешь объ одномъ — объ ея гибели. Неужели-же ты не преклонишься предъ ея обаяньемъ, не признаешь ея приговора, не побоишься ея силы?..
Вотъ съ какими словами обращается она къ тебѣ, Катилина, вотъ что говоритъ она, хотя и молча 8): «Уже въ продолженіе нѣсколькихъ лѣтъ ни одно преступленіе, ни одно грязное дѣло не обходилось безъ твоего участія; одинъ ты безнаказанно, спокойно могъ рѣзать множество гражданъ, одинъ ты — притѣснять и грабить провинціаловъ; ты посмѣлъ не только ослушаться моихъ законовъ и судовъ, но и смѣяться надъ ними, попирать ихъ. Мнѣ не слѣдовало терпѣть и твоихъ прежнихъ поступковъ, однако-жъ я терпѣла ихъ, какъ могла. Но ты одинъ заставляешь меня дрожать всѣмъ тѣломъ. При малѣйшемъ подозрительномъ шумѣ — вездѣ со страхомъ произносятъ имя Катилины. Повидимому, противъ меня не можетъ быть заговора, гдѣ ты не игралъ-бы преступной роли участника. Этого выносить я не въ силахъ. Итакъ, уйди и разсѣй мои опасенія; я не хочу мучиться ими, если они справедливы, хочу, наконецъ, перестать опасаться — если напрасны!»
Если-бъ отечество говорило съ тобой такъ, какъ говорилъ я, развѣ не слѣдовало-бы исполнить его требованіе, хотя оно и не могло-бы прибѣгнуть къ силѣ?..
