ствія; но событія шли такъ быстро, что Сенатъ не успѣлъ разсмотрѣть обвиненія. Однако, для отвлеченія подозрѣнія, Катилина изъявлялъ готовность отдать себя подъ надзоръ Манію Эмилію Лепиду, даже Цицерону, но, въ виду ихъ отказа, отправился къ претору Кв. Метеллу, гдѣ ему также не посчастливилось, и онъ поселился въ домѣ М. Метелла.
Между тѣмъ товарищъ Катилины, Манлій, занимая одинъ городъ за другимъ, приближался съ 20.000-мъ отрядомъ къ столицѣ. Онъ приглашалъ горныхъ разбойниковъ и крестьянъ присоединиться къ нему, обѣщая освобожденіе отъ долговъ; но все ограничилось скопленіемъ оружія и учрежденіемъ тайныхъ обществъ. Пристали къ инсургентамъ немногіе. Полное отсутствіе энергичныхъ вождей погубило дѣло.
1-го ноября Манлій подступилъ къ крѣпкой Прэнестѣ (н. Палестрина), въ 20 м. къ ЮВ. отъ Рима, но былъ отраженъ правительственными войсками. Въ виду новой неудачи, Катилина, въ глубокую ночь съ 6-го на 7-е ноября, въ послѣдній разъ созвалъ около сорока своихъ сообщниковъ въ домъ М. Порція Лэки, находившійся въ одномъ изъ самыхъ глухихъ кварталовъ столицы. На этомъ совѣщаніи рѣшено было еще разъ попытаться убить консула и распредѣлены роли заговорщиковъ. Римскій всадникъ Г. Корнелій, и отставной сенаторъ Л. Варгунтей предложили свои услуги убить Цицерона на разсвѣтѣ, въ его постели. Л. Варгунтей былъ въ 75 г. квесторомъ одновременно съ Цицерономъ и въ 65 г. былъ защищаемъ Кв. Гортенсіемъ по обвиненію de ambitu. Заблаговременно извѣщенный о готовящемся покушеніи, консулъ принялъ мѣры предосторожности, укрѣпилъ свой домъ и не принялъ убійцъ, явившихся къ нему съ утреннимъ визитомъ. Оскорбленные отказомъ, они стали шумѣть у дверей, чѣмъ еще больше увеличили подозрѣніе. Караулы въ городѣ были усилены, и 8-го ноября Цицеронъ созвалъ Сенатъ, но не въ курію,
