жадно прислушиваясь къ новостямъ. Особенно перепугался женскій полъ. Женщины съ плачемъ бѣгали по улицамъ. Цѣна недвижимости упала, — никто не былъ увѣренъ въ своей безопасности, тѣмъ болѣе, что день 28-го октября Катилина назначилъ днемъ рѣзни знати. Изъ столицы потянулись длинною вереницей повозки съ семействами и имуществомъ аристократовъ, напр., М. Лицинія Красса, М. Клавдія Марцелла, Кв. Цэцилія Метелла Пія Сципіона и др., спѣшившихъ укрыться въ своихъ загородныхъ виллахъ. Тогда, наконецъ, близорукій и трусливый Сенатъ принялъ рѣшительныя мѣры. Въ окрестностяхъ Рима стояли съ войсками, въ ожиданіи тріумфа, два проконсула — Кв. Метеллъ Критскій и Кв. Марцій Рексъ. Перваго отправили въ Етрурію, послѣдняго — въ Апулію. Въ Кампанію посланъ былъ преторъ Кв. Помпей Руфъ, антагонистъ Цицерона, другой преторъ, другъ его, Кв. Метеллъ Целеръ, — въ Пиценъ. Легатъ Г. Лициній Мурена стоялъ въ Галліи, въ области сеноновъ. Въ Капую и другіе города были отправлены отряды гладіаторовъ, отъ которыхъ правительство хотѣло очистить столицу. Кромѣ того, приказано было созвать милицію и объявлены большія награды тому, кто доставитъ подробныя свѣдѣнія о заговорѣ: сто тысячъ сестерцій (5481 р.) и свободу, если онъ рабъ, безнаказанность за участіе и двойная сумма денегъ — если свободорожденный.
Катилина все еще не покидалъ Рима и показывался открыто на форумѣ и Сенатѣ: онъ отлично понималъ, съ кѣмъ имѣлъ дѣло, и дѣятельно продолжалъ свои происки, хотя былъ сильно обезкураженъ тѣмъ, что возстаніе уже вспыхнуло въ Етруріи, а столица оставалась спокойною. Тогда молодой патрицій, Л. Эмилій Павелъ, началъ противъ него обвиненіе, на основаніи Lex Plautia de vi, — въ насильственномъ покушеніи противъ общественнаго спокой-
